Персонаж
Всё началось в тот день, когда я решила перекраситься обратно в чёрный – с подачи подруги. Она считала, что родной цвет идёт мне больше, чем медный. Не то, чтобы я разделяла её мнение. Меня вообще тогда не особо волновало, какого цвета у меня волосы, какой они длины и в какую причёску собраны. Мне просто нужны были перемены. Хотелось либо основательно напиться, либо, наконец, проколоть хрящ на ухе, либо перекраситься. И поход к парикмахеру был самым безопасным в этом списке. Новый цвет, новые впечатления, и никаких последствий.
Но, выйдя из салона, я увидела его. Того, кто никогда не должен был существовать, кто являлся лишь плодом моего воображения и извращённой фантазии. Однако он стоял, опёршись спиной о чёрный джип. Стоял, скрестив ноги, и смотрел на меня. Ветер трепал его длинные угольные волосы, бледные губы кривились в некоем подобие улыбки, в зелёных глазах, подведённых чёрным, тлел интерес – интерес хищника к жертве, а тонкие пальцы крутили спицу. Большую вязальную спицу. При каждом повороте солнечные лучи разбивались об неё и разлетались брызгами.
- Не может быть, - одними губами сказала я и попятилась к дверям парикмахерской. Он усмехнулся и послал мне воздушный поцелуй, после чего открыл дверь своего джипа и сел за руль. Ошеломлённая, я наблюдала, как он уезжает, и судорожно пыталась понять, какая чертовщина творится со мной на этот раз. Возможно, это и не он вовсе. Просто очень похожий на него человек. Ага, город прям таки кишит зеленоглазыми азиатами, косящими под готических принцев. Ладно, зайдём с другой стороны. Допустим, и, правда, это всего лишь человек, всего лишь представитель субкультуры, всего лишь похожий на моего персонажа. И всего лишь пришедший ко мне со спицей в руках! Со спицей, блин! И как раз после того, как я выкрасила волосы в чёрный.
Определённо, я схожу с ума.
Багровые лужи, склизкие пятна на полу. Не испачкать замшевых ботинок. Новые. Только сегодня купленные. Как некстати она встретилась на выходе из магазина. Пришлось провожать до дома, украшать алыми брызгами её жизни кремовые обои в скромной квартирке на пятом этаже, подбираться к столь желанной душе по тонким прерывистым дорожкам, что рисовали её пальцы, отчаянно цепляющиеся за ворсинки ковра.
Мир расцвечивался новыми, яркими красками с каждой каплей крови, вытекающей из её агонизирующего тела. Во мне распускался багровый цветок насыщения чужой смертью – безудержно, невыносимо прекрасный, пахнущий остро-сладким, пряным ароматом последних мгновений жизни. В гаснущих глазах до самого конца бился немой вопрос: за что? А я улыбался, ласково проводя пальцами по дрожащим губам, по вискам, на которых выступили бисеринки пота. Спасибо, милая. Твои всхлипывания, твои стоны, твои мольбы были изысканейшей музыкой для моих ушей.
Неделя прошла относительно спокойно, даже скучно. Я почти забыла бы о том происшествии возле парикмахерской, списав это на глупые игры разума, если бы не коллега по работе.
- Ты знаешь, что в городе появился маньяк? – спросила она, щёлкая мышкой и что-то выискивая в своём компьютере.
- Какой ещё маньяк?
- Обыкновенный маньячный маньяк. Его жертвами становятся брюнетки. Точнее те, кто решил быть ими. Перекрасились в чёрный и стали трупами, заляпав своей кровью почти всё место преступления. Множественные колотые раны…
- Стой, откуда ты всё это знаешь? В интернете ничего нет, - уже я неистово щелкала мышкой, обыскивая сайты. Но в сводках и впрямь ничего, похожего хотя бы отдалённо на то, что она говорила, не было.
- Об этом пока не пишут, - вздохнула коллега, - не хотят создавать панику. Ты же знаешь, как должно быть – в Багдаде всё спокойно. А мне… мне шепнул знакомый в милиции, подчеркнув, что это не для интервью. Подождём, пока на всех ярусах дадут отмашку, и тогда можно будет дать в эфир. А пока, копаем и молчим. Молчим и копаем. Кстати, ты точно ничего об этом не слышала?
- Ничего.
Маньяк выпускает из своих жертв почти всю кровь, оставляя на шее колотые раны небольшого диаметра. Убийства совершаются с интервалом в две недели. Согласно заключению судмедэкспертизы, все девушки погибли в тёмное время суток в ночь на понедельник. Ведётся следствие. А теперь к другим новостям. В берлинском зоопарке радостное событие! Там родились два очаровательных тигрёнка…
Следующая неделя превратилась в настоящий ад. Он преследовал меня всюду, где бы я ни появлялась. Смешивался с толпой на выставках, пресс-конференциях и рейдах, где мы снимали сюжеты. Оказывался даже в столовой, неизменно оставляя пищу нетронутой. Он брал поднос, нагружал его тарелками с едой и просто сидел в другом конце зала, периодически кидая на меня взгляды. Шла ли я пешком, или ехала на маршрутке, на некотором расстоянии от меня непременно следовал чёрный джип. И это жутко, невыразимо жутко бесило. Настолько сильно, что однажды я набралась смелости и после окончания очередной съёмки решительно двинулась к… Амиру. Ведь так его звали, если это на самом деле был он, во что я никак не хотела верить.
- Кто ты и зачем меня преследуешь?
- А ты не знаешь? – прищурившись, ответил он. – Ты задаёшь неправильные вопросы.
- Хорошо. И какой вопрос будет правильным?
- Неправильный, - приблизившись, выдохнул он.
- Что тебе нужно?
- То, что нужно тебе.
- Прекрати говорить загадками!
- За что ты так со мной? – тихо спросил он, - за что ты заставила меня так мучиться? Ты знаешь, как я страдал? О, конечно, ты знаешь. Ведь ты сама всё это придумала. А теперь, прости, я пойду. Надо следующую жертву выбрать. Ты же пока не хочешь ею стать?
- Но как ты выбрался… из моей книги?
- А это уже вопрос к тебе.
Меня преследует мною же придуманный персонаж. Весело. То есть, конечно, ничего весёлого, но отчего-то хочется смеяться. А потом плакать. И снова смеяться. А ещё хочется кому-нибудь рассказать, но некому. Ну, в самом деле, не заявишься же к друзьям, или родителям (уж точно не к ним) с заявлением типа: «Всем привет. Меня зовут Юля. Когда-то я написала роман про беспощадного маньяка Амира, и теперь он меня преследует. Не роман, а сам Амир. И я понятия не имею, что ему от меня надо. А, и ещё в городе стали происходить убийства. Только информацию о них почему-то замалчивают, но меня напрягает не сам факт убийств, а… Он же не может быть реальным? Так ведь не бывает?»
Не бывает, но происходит. Или я схожу с ума. Тот случай, когда верить в собственное сумасшествие куда приятнее и безопаснее, чем в возможную реальность. Уж я-то знаю, на что способен Амир при всей его внешней привлекательности.
Острая боль пронзает спину в районе правой лопатки. Амир высоко поднимает руку, а Марина ощущает, как что-то холодное вместе со сгустками чего-то горячего выходит из неё. В занесённом кулаке парень сжимает длинную окровавленную спицу. Марина не успевает ничего спросить, удивиться, только вскрикнуть, как новая боль раздирает правый бок.
- За что? – шепчет девушка побелевшими губами, а он только улыбается, разжимая объятия. Словно сломанная кукла, девушка оседает на пол, удивлённо замечая на полу брызги крови. Алые росчерки на бежевом ковре. Ей всё ещё кажется, что это творится не с ней, что это просто нелепый страшный сон. Это ведь не может быть правдой. Амир… Он не может быть таким. Но боль, обжигающая внутренности, напоминает о реальности происходящего. В потемневших от страсти глазах Амира нет сострадания, только вожделение, жажда смерти. Её смерти.
Она силится отползти подальше, оставляя за собой кровавые неровные линии, подтягивается на руках, царапая пол ногтями. А тот, кого она так ждала, чьему приходу так радовалась, снисходительно улыбается, наблюдая за безуспешными попытками жертвы спастись. Он знает, что слабеющей от потери крови девушке не спастись. Только не от него. Всего один шаг, и он снова оказывается рядом и снова вонзает спицу в тело, с наслаждением наблюдая за тем, как жизнь по капле оставляет Марину.
- Выглядишь неважно, - с порога заявила коллега. Она только приехала на работу и теперь испытующе смотрела на меня. – Что случилось?
- Да ничего особенного, - устало отмахнулась я, - галлюцинации, нарушения со сном и психикой. Вот, подбираю себе сумасшедший дом, но выбирать особо не из чего.
- Ты всё ещё переживаешь из-за…
- Нет, по правде говоря, события последних дней заставили меня на время забыть даже о том, что у меня умер друг, - призналась я. – И что-то мне подсказывает, что и я сама не задержусь в этом мире.
- Эй, с чего такие настроения? Мы думали, тебе понравится, - виновато и растерянно протянула она.
- Понравится что?
- Ну, наш маленький розыгрыш. Понимаешь, мы решили издать твою книгу про Амира… И подумали, что было бы неплохо напомнить тебе об этом персонаже. Мы наняли актёра и…
- Подожди, так…
- Да, прости. Тебе разве не понравилось?
- Твари. Я вас убью. Хотя нет. Я поступлю лучше – я напишу о вас книгу, - мстительно пообещала я.
Только не говорите, что я сошла с ума 
