Сообщений в теме: 21

[Radda]

Другая Вселенная.

 

Часть I.  Сбиватель кошмаров.

 

Глава 1.

Ки, Сбиватель Кошмаров. 

 

   С малых лет каждому ребенку известно, что притяжение – самое важное изобретение Создателя. Если бы не оно, то люди просто скатывались бы с земной поверхности на крайний горизонтальный обруч, который опоясывал Наклонный мир, и пришлось бы жить в ужасной тесноте всем народам, которые не очень-то уживались друг с другом. К тому же океаны стекли бы за Край, и на Земле не осталось бы ни капли воды. А это довольно неудобно. Вообще Самые Великие Умы давно уже пришли к выводу, что Создатель сильно просчитался, сделав Край абсолютно плоским.

   В самом центре Наклонного мира находилась Ось, которая проходила насквозь через всю Землю и выходила на другой стороне. Вокруг этой Оси и вертелся весь Наклонный мир. На ее макушке обитали боги Наклонного мира и неустанно следили, чтобы он не переставал вертеться. Ведь только благодаря верчению мир сохранял устойчивость на одной точке опоры. 

   Самые Великие Умы считали, что со временем вращение замедляется, и когда оно остановится вовсе, Земля завалится на один бок. И тогда даже земное притяжение уже не поможет – все просто выпадут за Край в бескрайние просторы космоса.

   Вообще Самые Великие Умы умудрялись придумывать самые нелепейшие вещи. Наверное, поэтому в древности на них и возложили обязанность править всем Наклонным Миром, чтобы те постоянно были заняты спасением планеты и не мешали своими выдумками нормальным обывателям.

   На Оборотной стороне Наклонного мира обитали пренеприятнейшие создания – Ночные Кошмары. В прежние времена они ночами переползали через Край и мешали добрым людям спать. Поэтому Самые Великие Умы придумали специальную сеть, которую натянули по всей окружности Края и поставили на ее охрану почетную касту Сбивателей. С тех пор эта сеть мешала кошмарам перелезать в мир людей. 

   У нас, Сбивателей Кошмаров, самая ответственная работа во всем мире – по ночам мы патрулируем Краесеть и сбиваем с нее особо настойчивые кошмары. Для этого со всего мира выбирают особо невосприимчивых детей и воспитывают их в полном неверии в кошмары, а затем отправляют в Крайние лагеря. Впечатлительный человек на такой работе долго не продержится. К примеру, услышит он что-то вроде:

- Хэй, у нас ситуация в третьем секторе! Трехголовый осьминог запутался щупальцами в сети и никак не хочет падать.

   И что, по-вашему, тогда случится? Человек с воображением сам упадет вместо осьминога, вот и все.

   Чтобы сбить Кошмар длинной палкой с ватным наконечником, нужно минимум воображения. Я гордо считаю себя одним из самых лучших Сбивателей, и даже был награжден высшим знаком отличия за абсолютное отсутствие фантазии. 

   Стать одним из нас невероятно сложно. Во-первых, нужно пройти стандартный тест на воображение с самыми низкими результатами. Особо отмечают тех, кто получает на экзамене «полный ноль». Обычно детей просят вообразить самое кошмарное, что только может прийти на ум, а затем ответить на 117 стандартных вопросов. Помню, как мои родители даже прослезились от гордости, когда я вообразил гигантский леденец, и то только потому, что он лежал в коробке на столе экзаменаторов.

   А вот новенький, Ру, кажется безнадежен. Как-то он спросил, зачем на палках мягкие наконечники. 

- Не проще ли сделать их острыми, тогда можно убивать Кошмары, чтобы те не возвращались, - спросил он. Я сразу почувствовал опасный запах инициативной фантазии.

- Кошмары тоже нужно уважать, хоть они кошмарны и плохо пахнут, - отрезал я. Надо же, выдумал – убивать Кошмары. Ему бы самое место в Самых Великих Умах, а не среди достойных Сбивателей.

   Ру появился в нашем Краелагере недавно. Его приставили ко мне, и я тут же проникся к нему устойчивым недоверием. Взять хотя бы внешность – аккуратный пробор, холеные белые руки, тщательно подстриженные усики и даже ресницы, кажется, завиты. За все время он сбил лишь один кошмар – Несносного Падальщика. Это имя мы дали особо упрямому кошмару, который ночами напролет развлекался тем, что взбирался по сети, и, добравшись почти до верха, с хохотом разжимал длинные пальцы и падал обратно за Край.

Еще у Ру была странная привычка задавать вопросы. Обо всем, что попадало в поле его зрения. Например, сегодня он заинтересовался, почему все Сбиватели – мужчины?

- Потому что у женщин часто разыгрывается воображение, - объяснил я, - а это самое страшное, что только может случиться со Сбивателем.

Мы несли свою вахту у границ Третьего сектора, когда Ок, начальник смены, велел обоим зайти к Главному. Ру всю дорогу гадал, зачем нас вызвали. Разве это поведение настоящего Сбивателя? В этот момент я твердо понял, что воображение не доведет его до добра.

   Кабинет Главного находился в Главном здании на первом этаже по центру. На черной двери крупными черными буквами было написано: «Кабинет ГЛАВНОГО». 

   По заведенной традиции я три раза ударил в черный дверной молоток, открыл дверь и громко покашлял. 

- Ки, Ру, заходите, - не отрывая глаз от кучи пергаментных свитков, сказал Главный.

- Как он догадался, что это мы? – еле дыша, пробормотал Ру, и, кажется, искренне испугался. 

- А кто ж еще это мог быть, - словно малому ребенку, объяснил я. 

 - Мы что-то не так сделали? Кажется, нас не ожидает ничего хорошего, - все так же испуганно пропищал Ру. 

   Я устало покачал головой. Эту дурость из него уже ничем не выбьешь. Даже Палкой для сбивания Кошмаров. Тогда я естественно не знал, что ничего хорошего со мной уже не случится еще долгое – долгое время.

Главный Третьего сектора появился на свет в семье почетных Сбивателей. Как только Он открыл глаза и уставился на родителей полными неверия глазами, они поняли – их род только что получил достойного продолжателя семейного дела. Отец Она, дед Она и его отец были Главными в свое время. Из поколения в поколение их семья стояла на страже спокойствия Наклонного мира.

   Он не спеша закончил чтение спешных донесений из Дальнего сектора и задумчиво разглядывал вошедших Ки и Ру. В Ки Он был уверен, даже прочил тому свою должность со временем. Ки тоже был из семьи потомственных Сбивателей, и не было человека с большим талантом невосприимчивости, чем он. Кроме самого Она, естественно.

Но вот Ру…

   На его кандидатуре настаивали Самые Великие Умы, что было вполне объяснимо – мать Ру занимала должность Самого Главного Ума в Университете Гениальной мысли. И именно она отправила на временную практику отличавшегося неуемным воображением Ру в Краелагерь.

 

- К Дальнему сектору приближается Невообразимый Ужас – король Ночных Кошмаров, - спокойно сообщил Он.

 

   Бедняга Ру посерел, схватился за сердце, почему-то с правой стороны, и сдавленно просипел:

 

- Што? Ааак? Аачем? – и, отдышавшись, добавил, - вы бы как-то поделикатнее с такой новостью, что ли.

 

- Что ты имеешь в виду под «поделикатнее», - вежливо осведомился Он. А сам внутренне отметил, что Ру совершенно безнадежен.

 

- Король Кошмаров пытается прорваться в мир! - голос Ру сорвался на тоненький писк. Он обхватил голову руками, и затем широко развел их в стороны, - Это же кошмар! Нет, это же тот самый Кошмар! Он кошмарен, невообразимо ужасен!

 

- Да, его ведь зовут Невообразимый Ужас. Конечно, он невообразимо ужасен, - все так же невозмутимо, медленно, по слогам, объяснил Главный.

 

   Я покраснел. И надо же было этому воображале так опозориться перед Главным, и меня заодно подставить. Он решил, что я тоже заражен опасной изобретательностью. Даже смотрит на меня с сожалением.

 

   А Он тем временем сильно сочувствовал несчастному Ки, которому предстояло спасать мир вместе с этим невыносимым Великим Умом.

 

- Вы вдвоем, Ки, Ру, должны отправиться в Дальний Сектор и принять на себя управление вахтой. Ни в коем случае не допустите прорыва сквозь сеть. Лично на тебя Ки, я всецело полагаюсь. Ру, твоя мама решила, что и тебе необходимо отправиться к Дальнему Сектору, в качестве представителя Самых Великих Умов.

 

   Я коротко кивнул. Это была огромная честь – охранять Краесеть от прорыва того самого Кошмара, из-за которого и появились Сбиватели более пятисот лет назад. А вот с Ру творилось что-то неладное. Он покраснел, затем побледнел и поднял к верху свой заостренный нос.

 

- Передайте маме, что я с честью погибну ради этого великого дела, и пусть обо мне сложат песнь, как о несчастном герое, отдавшем жизнь за Наклонный мир! Я стану известен как Самый Великий Укротитель, Гроза всех Кошмаров, Могучий Ловец Ужаса! Прощайте!

 

   И зачем-то упал под ноги Главному, все так же держась рукой за сердце справа. Скорее всего у Самых Великих Умов не только мозг набекрень, но еще и сердце с другой стороны.

Главный вылил на голову Ру стакан воды, и он тут же пришел в себя, правда, все еще оставался несколько бледным. Раз уж это задание дано нам обоим, видимо придется смириться с сумасшедшим компаньоном.

   До Дальнего Сектора путь неблизкий. И только гордость за высшую награду абсолютного отсутствия фантазии не позволила впасть в уныние, когда мне представилась череда дней наедине с Ру. 

[Radda]

Глава2.

Ру, Великий и Ужасный.

          

 

- Крем для бритья, ножницы для подстригания усиков, бритва с двенадцатью встроенными лезвиями, омолаживающий бальзам, умывальная настойка, чайные компрессы от кругов под глазами, расческа для ресниц…? - я битый час разглядывал содержимое семи сундуков на колесиках, вагончиками скрепленных друг с другом. Это ни много ни мало была дорожная поклажа Могучего Ловца Ужасов Ру. 

   Безысходность положения сказывалась на мне престранным образом. Я с ужасом стал замечать за собой пробивающиеся нотки юмора и до сих пор успешно их сдерживал. Однако вид багажа моего будущего спутника прорвал тщательно возводимую плотину невозмутимости, которой я втайне очень гордился.

   Сборы заняли три дня. Точнее будет сказать, что сборы Ру заняли три дня. Моя заплечная сума была собрана в течение полутора оборотов Мира. На третий уход плоского спутника Земли, закрывающего собой Солнце, Ру наконец выкатился из казармы верхом на вагончике сундуков, запряженном дюжиной дикобразов.  

 

- Ты собрался передвигаться на дикобразах? Они медлительны, пешком мы доберемся до Краесети гораздо быстрее, -  разъяснил я.

 

- О нет, нет, что ты! – Ру счастливо помахал руками, - они повезут нас и по Оборотной Стороне!

 

   Я подозревал это. С тех самых пор, как Великий Ум узнал, что самый короткий путь до Дальнего Сектора лежит через Оборотную Сторону мира, его и без того от рождения накренившийся мозг совсем сдал. Сначала он предложил перелететь туда на странной конструкции из природного газа и страусов. Потом стал уговаривать прорыть тоннель с одной стороны Края до другой. И даже изобрел ускоряющий тоник для подземных кротов. Теперь же, когда поход через Оборотную Сторону стал неизбежен, решил преодолеть путь на дорожных сундуках с дикобразами.

 

- Дикобразы отлично видят в темноте. Как тебе должно быть известно, Солнце неподвижно висит над самой Осью, и поэтому его свет не попадает на Оборотную Сторону. Там царят вечные тьма и хаос. Дикобразы же спокойно ориентируются в ночи, а, следовательно, и в темноте другой стороны. Они будут объезжать обитающие там Кошмары, а нам только нужно будет усидеть на сундуках. Поэтому я сделал их такими широкими и с защитными сетками по краям.

 

   А я сначала даже не понял, зачем Ру прицепил на сундуки корзины для грязного белья из казарм.

 

- Ну а зачем тогда ты взял с собой притирания от солнечных ожогов, пляжную пальму и купальную тунику? 

 

- О, это все понадобится уже в Дальнем Секторе, конечно! Говорят там отличные пляжи.

 

   Следует отметить, что работа Сбивателем Ночных Кошмаров, которые порой бывают довольно массивными, сделало мои руки натренированными и сильными. Из расчета на это я снял худощавого Ру с сундука, вручил ему суму с провизией и уверенными толчками меж лопаток палкой для сбивания Кошмаров погнал вперед. И даже если Главный, провожавший нас в путь, и был покороблен этим неуважением к представителю правящего класса, то виду Он не подал. 

   Наклонный мир не отличался оригинальностью. Его поверхность была наклонена к крайнему обручу, опоясывающему Землю. Он имел одно Солнце и один спутник. Очень практично, на мой взгляд. Солнце неподвижно застыло над Землей, точно над центральной Осью. День и ночь сменяли друг друга благодаря подвижному спутнику – Лодке. Днем Лодка огибала Оборотную Сторону, а затем, заслоняя собой Солнце, приносила ночь. Лодка была абсолютно плоской, и Самые Великие Умы считали, что на ней живет Смерть, которая в Наклонном мире называлась Лодочником. Они объясняли, что ночью Лодочник собирает души умирающих и переправляет их на Оборотную Сторону, где они со временем становятся Кошмарами. 

   Правда в этой теории оставался неизвестным вопрос, что же происходит с душами людей, умерших днем. Они сами идут пешком до Края, или просто тихо ждут себе Лодочника в каком-нибудь пункте сбора? Во всех этих версиях оставалось немало пробелов, заполнением которых занималась наука – «Теория переправления и доставки не вовремя почивших». Основателем этой науки была нынешний Самый Главный Ум.

   И кстати, о них. Ру пришлось столкнуть с Края палкой. А теперь он, не переставая, размышлял вслух о новой ветке Теории гравитации. Его интерес привлек тот факт, что не мы стали идти параллельно Краю, а словно сам мир перевернулся. Он уже придумал название – Теория Гравитационного Переворота. Хотя, по-моему, тут даже рассуждать нечего. Ведь когда ходишь по миру,  не по диагонали же перемещаешься, хоть его плоскость и наклонна.

   Закрай был пустынным. Слабые отблески солнечного света вначале еще мелькали, но чем ближе мы подходили к Оборотной стороне, тем сильнее сгущался мрак. Зато знакомых здесь я повстречал больше, чем когда приезжал в город. Кошмары несообразительны, и поэтому чаще всего снова и снова возвращаются в тот же Сектор. Вон с той когтистой анакондой пришлось повозиться, и не раз. Едва отцепишь хвост, как она когтями цепляется. И откуда только они у нее растут?

 

- Привал, - наконец объявил я. Я изрядно устал, а вот Ру удивлял все сильнее. Кто бы мог подумать, что он может так бодро шагать? Правда, двигался он как-то странно, дугообразно, словно ноги все время пытались понести его назад. Зато создавалось впечатление человека вот-вот готового перейти на уверенный бег. Пару оборотов назад он даже побежал, да так споро, что мне бы не угнаться, если бы не пресловутое дугообразное передвижение, так что я довольно скоро перехватил его на обратном пути.

 

- Привал?!! Как ты можешь говорить о привале, когда вокруг нас сплошные Кошмары? Ведь только мы попытаемся уснуть, как они накинутся на нас, разорвут на части, съедят заживо, поджарят на огне и начнут танцевать вокруг наших тел сартанеллу! А ведь я мог бы изобрести вакцину от селезеночной лихорадки, и стать Самым Главным Умом! И моя смерть приведет к цепи событий, которая повлечет за собой гибель всего человечества! – Ру воздел руки к проплывающей мимо Лодке и еще энергичнее принялся нестись обратно в сторону Края.

 

- Что такое селезеночная лихорадка? – из вежливости поинтересовался я, доставая из заплечной сумы спальный мешок.

 

- Болезнь, которая может в будущем поразить 95% населения Наклонного мира, - описывая круги вокруг меня, торжественно объявил Ру.

 

- А, - сдержанно заключил я, - спим по очереди. Тот, кто дежурит, отгоняет от спящего Кошмары. Вахта по три оборота. Я дежурю первым.

 

   Смирившись, Ру со вздохом достал свой спальный мешок. И для человека, несущего ответственность за сохранность жизни на Земле, захрапел он довольно безмятежно.

[Radda]

Глава 3.

Ночные Кошмары.

- Тихо там, разбудите их, - шикнул Средний на двух своих спутников.

Я уже битый третий оборот наблюдал за тем, как эти кошмары кружат возле нашего лагеря. Ру будить не стал, в последнее время он стал крайне неустойчив, то и дело срывался с писка на хрип, и придумывал себе все более пышные прозвища. Вчера он полдня требовал, чтобы я называл его Неуловимым Истребителем, а когда миновали Гору Восходящего Ужаса (опять-таки, названием своим этот одинокий серый холмик обязан был Ру) он превратился в Мастера Изгоняющего Страх.

Никто никогда прежде так меня не раздражал. Точнее, меня вообще никто не раздражал, я всегда заслуженно гордился своей уравновешенностью.

- Тогда скажи ему убрать ногу с моего горла, - сдавленно просипел Мелкий, и было отчего. Крупный, пытаясь разглядеть наш лагерь, встал Мелкому на спину, отчего тот распластался по земле и теперь беспомощно сучил ножками в попытке высвободиться.

Наблюдение за их возней меня развлекало уже какое-то время. Учитывая рост Крупного и равнинную местность Закрая, разглядеть наш лагерь было в принципе несложно, особенно с расстояния в 10 метров. Приближаясь примерно на два метра за оборот, кошмары подошли к лагерю достаточно близко, чтобы я смог разглядеть их в отсветах костра.

Эти три кошмара шли за нами уже довольно долго. Я мысленно называл их Крупный, Средний и Мелкий. Они вполне соответствовали этим именам – один был крупный, чешуйчатый, явная смесь дракона с дикобразом. В сумраке трудно было сказать точнее, но из его пасти совершенно определенно вырывались какие-то искры. Средний был абсолютно средним. Средний рост, среднее телосложение, средне кошмарный вид.  Он походил на нечто среднее между человеком и богомолом. И вообще создавал впечатление, что кто-то начал его воображать, но по каким-то причинам так и не закончил. А вот Мелкий, будь крупнее, был бы пренеприятнейшим созданием. Тело жабы на нескольких паучьих ножках и с раздвоенной человеческой головой, прикрепленной ко всему прочему подбородками вверх. Такой кошмар вполне мог быть творением кого-то с действительно непомерным воображением. Таким, как например у …

- А-а-а-а-а-а-а! – Ру натянул спальник повыше и завопил что есть мочи, спрятав голову меж коленей.

- Тихо, ты! – в попытке успокоить, я стянул с него спальник. Но эффект получился прямо-таки противоположный. Издав громкий визг, Ру вскочил на ноги и сломя голову понесся в сторону Края, стремясь оказаться как можно дальше от лагеря и окруживших нас кошмаров. Ну, не дурак ли? Любому малышу известно, что когда пытаешься убежать от кошмара, наоборот, бежишь ему навстречу. И вот, пожалуйста! Не прошло и трех секунд, как Средний возник на пути у Ру и ловко затолкал того в мешок. Крупный тут же подхватил его, усадил на спину Мелкому, и они понесли свою добычу в сумеречную беспредельность Закрая. А мне только и оставалось, что пойти за ними.

Но признаюсь, мысль забыть, в какую сторону унесли моего спутника, казалась очень соблазнительной.

- Он все еще преследует нас?

- Заткнись и беги!

- А вдруг он нас догонит?

- Сказал тебе – заткнись и пошевеливайся.

- Но он все еще гонится за нами?..

Я слегка ускорил шаг и поравнялся с похитителями.

- На самом деле я не гонюсь за вами, а просто иду следом, - вежливо сообщил я им. Некоторую долю уважения к кошмарам прививают Сбивателям еще до того, как они получают свою первую палку для сбивания.

- Если ты надеешься, что мы отдадим тебе пленника, то зря! Потому что мы его не отдадим, - пропищал Мелкий, пытаясь спрятаться за спиной Крупного.

- Но меня вполне это устраивает, - поспешил заверить их я, - вы несете его именно в том направлении, куда мы сами двигались. К тому же, связанным Ру передвигается гораздо быстрее.

Признаюсь, поначалу я несколько обеспокоился похищением вверенного мне Великого Ума, но примерно минут через 10 погони начал осознавать всю выгоду сложившейся ситуации. Во-первых, как я и сообщил похитителям, они шли в крайнем выгодном направлении, точно совпадавшим с намеченным нами курсом. Во-вторых, связанный, с кляпом во рту, сидящий в мешке Ру не мог каждый оборот громко требовать привала, и поэтому передвижение заметно ускорилось. К тому же, представление похитителей о бегстве не превышало, по всей видимости, 5-6 километров в час, и это исключало возможность того, что они случайно скроются у меня из виду.

В ответ на мои слова мешок на спине Мелкого зашевелился, и яростно выразил мычанием свое несогласие.

- Ну, ты же хотел ехать на дикобразах, - резонно ответил я ему, - а в мешке все равно ничего не видно. С твоим воображением нетрудно будет представить, что ты на дикобразе. Хоть раз твоя фантазия принесет нам что-то, кроме неприятностей.

Зато кошмары после моих слов заметно успокоились и даже разговорились. По крайней мере, все, кроме Крупного, который лишь рычал, да время от времени пускал искры. Средний даже оказался довольно сносным собеседником.

- Я сформировался примерно сто восемнадцать тысяч двести шестьдесят семь Лодок назад. Какого-то мальчика попросили описать самое страшное, что он может вообразить и вот получился я. Только подумай, ему было уже семь, а ни мозгов, ни воображения! Что за дети рождаются! Что за участь нас всех ждет?!

- О, не переживай так сильно, - попытался утешить его я, - скорее всего это был лишь стандартный тест для детей, которых принимают в касту Сбивателей.

- В касту кого-кого?

- Сбивателей. Ну, те, которые палками с ватными наконечниками сбивают кошмары с Краесети.

- А, ты, наверное, говоришь про Тыкальщиков Железной Границы?

- Кого-кого? Так вы называете на… Сбивателей? – я внутренне отругал себя за несдержанность. Надо же, чуть не проговорился, что я один из тех, кто веками не пропускал кошмары в Наклонный мир.

- Тыкальщики Железной Границы. Ну, границ же две, одна сзади, одна впереди нас. Сзади Граница сделана из железной сети, и ее охраняют Тыкальщики. А впереди нас Граница Стеклянная, а за ней живут Светуны. Если честно, лично я предпочитаю Тыкальщиков. Они хоть извиняются, сбрасывая нас с Края.

На минутку я онемел от удивления. И даже Ру в мешке потрясенно перестал мычать. Если границ у Закрая две, то что же обитает за второй?

- Туда мы и направляемся, к Стеклянной Границе? - спросил я.

Крупный испуганно пустил пару искр.

- Нет, ты что. Мы остановимся задолго до нее. Мы несем твоего друга к Невообразимому Ужасу, королю всех кошмаров. Он дает отличную награду за людей, свалившихся за Край, - ответил Средний, и заулыбался, видимо в предвкушении близкой наживы.

- Отлично, - жизнерадостно ответил я, – нам тоже к нему. Крайне удачно, что нам по пути.

Мешок быстро оправился от потрясения и принялся мычать еще громче, дергаясь и извиваясь на спине у Мелкого в попытках освободиться.

[Radda]

Глава 4.

Невообразимый Ужас, Король Всех Кошмаров, Хозяин Страха и прочая…

Закрай Наклонного Мира не отличался разнообразием цветов. Он был пустынен, сер, и имел лишь две степени освещенности – слабую и нулевую. Слабая получалась благодаря бледному свету далеких звезд. Но когда над горизонтом поднимался колоссальный спутник Земли – Лодка, он затмевал собой даже этот призрачный источник освещения.

Вопреки распространенному заблуждению, кошмары тоже чувствуют себя неуютно в кромешной тьме. Никаких тебе устрашающих вспышек, зловещих теней, и даже тщательно придуманный кошмар в абсолютной темноте не отличишь от средней руки плохого сна. Как говорится в древней пословице – все одинаковы, когда задуешь свечку. Наверное, поэтому кошмарное сооружение, возвышавшееся впереди нас, было так неестественно сильно освещено.

Я всегда считал верхом глупости реакцию людей на кошмары. Вместо того, чтобы кричать, махать руками и сломя голову бежать куда глаза глядят, можно просто присмотреться внимательнее. Кошмары совсем не так страшны, как кажутся на первый взгляд. Даже наоборот, они весьма забавны, если их не бояться.

Вот так же и с Башней Ужаса. Логово Главного кошмара представляло собой нелепую конструкцию, более всего напоминавшую песочные часы, составленные из двух несимметричных треугольников.

- Невообразимый, наверное, живет на самом верху, - вполголоса предположил Ру, которого в награду за примерное лежание в мешке развязали и выпустили на свет. Точнее, в кромешную тьму, потому что над нами как раз проплывала вторая Лодка наших странствий, заслонив слабый свет звезд трех четвертей оборота.

- Самое почетное место кошмара – это середина, – авторитетно пропищал Мелкий, - поэтому тронный зал находится как раз между нижним и верхним ярусом. Нам туда.

- Почему в середине? – мне стало любопытно. Этому в Академии не учили.

- Ну как, если самое страшное в начале, это не интересно, если в конце, то не хватает времени как следует нагнать страху. А в середине – самое то.

И слава богам, что в середине, а не на самом верху, думал я, взбираясь по лестнице. Очевидно, архитектор строивший башню не замечал тонких различий между «кошмарная» и «кошмарно неудобная». Во-первых, на 127 ступени узкая винтовая лестница превращалась в абсолютно вертикальную. Во-вторых, из 127 положенных ей ступеней на месте были только 62. А уж что происходило с вертикальной лестницей, так это вообще кошмар. Через два этажа, к слову сказать, тоже весьма неудобного подъема, вертикаль становилась горизонтальной, а потом диагонально вела на три четверти этажа вниз. Где и обрывалась у широкого, ярко освещенного факелами тоннеля, над входом в который услужливо висела табличка: «К Королю Кошмаров, Невообразимому Ужасу, Хозяину Страха и прочая, туда».

- Дом, милый дом, - мечтательно потянул Средний.

- Ой, мамочки,  - совершенно несолидно пискнул Ру и побелел. Это от зрелища раскаленного озера кипящей лавы, которое было прямо под нами. Вдобавок в озере плавали на редкость гигантские аллигаторы. Как по-моему, с аллигаторами был уже перебор.

Но я был благодарен архитектору и за лавовое озеро, и за аллигаторов. Ру только тихо ойкнул еще раз перед табличкой, и быстро засеменил вглубь тоннеля, подальше от огня и рептилий, отдав предпочтение Невообразимому Ужасу перед вполне реальным.

С первого взгляда становилось понятно, что за высокой двустворчатой дверью, к которой нас вывел тоннель, обитал Невообразимый Ужас, Король Всех Кошмаров. Так как стоило нам только посмотреть на дверь, как она величественно объявила:

- Здесь обитает Невообразимый Ужас, Король Всех Кошмаров! Трепещите, несчастные!

И прокашлявшись, добавила:

- Нету их. Минут двадцать уже как изволили подняться на Верхнюю террасу. Совсем грудью замаялись, вот вышли подышать-с.

- Ох, ну вот, - сразу же скис Средний.

- Высоты боится, - доверительно сообщил нам Мелкий, - прошлый раз чуть совсем не свалился. Еле поймали.

- И ты боялся бы, если имел немного больше мозгов, - заявил Средний с видом оскорбленного достоинства, - вспомни, что произошло с последними, кто свалился с террасы.

Мелкий пугливо заозирался по сторонам и выкатил обе пары красных глаз:

- Тсс! Об этом не говорят, homo insectum ты несчастный, - он скосил глаза в нашу сторону и добавил, - это значит человек – насекомое.

Немного правее двери обнаружился вход в еще один тоннель, ведущий на Верхнюю террасу. Узкий проход ярко освещался множеством свечей, вставленных в черепа наподобие подсвечников. Хорошо, что светло, а то Ру после озера совсем обезумел – то белел, то серел, а временам отливал дивной голубизной. Но это скорее от страха, чем от дурости.

Верхняя терраса оказалась  обычной покатой крышей. Рядом с краем одиноко стояло старое мягкое кресло на чешуйчатых когтистых лапах. Обивка кресла давно износилась и запачкалась, и поэтому оно выглядело не зеленым, а цвета протухших водорослей. Короля не было видно.

- Ваше Темнейшество, - ни с того ни с сего вскрикнул Средний и упал на колени. Ему-то подобный фокус дался легко, да и Крупный сноровисто поджал задние ноги и вытянул на полу передние. А вот Мелкому пришлось поочередно подгибать все свои лапы, отчего он стал похож на складной восьминогий стульчик, - мы привели Вам людей с Железной Границы!

Старое кресло неопределенно ухнуло и с трудом повернулось к нам лицом. Точнее спинкой, на которой и помещалось лицо. А вернее всего будет сказать, что кресло повернулось к нам лицом, которое было спинкой кресла. А кресло, если я правильно понял, и было Королем.

- Насчет Невообразимого явно переборщили, - вполголоса проговорил Ру, прячась у меня за спиной, - в детстве я всегда подозревал старое мамино кресло в попытках меня сожрать. Так что в целом, вполне вообразимо.

- Привели людей, - гулко прорычало кресло-король, - лжецы! Это я заманил их сюда!..

Меня это отступление от истины просто возмутило:

- Во-первых, никто нас не приводил, и тем более не заманивал. Мы пришли добровольно, - я проигнорировал нервный смешок Ру за спиной, - в качестве парламентеров от администрации…

- … дабы насладиться сполна их ужасом и страхом! Они останутся пленниками…

- … стражей Края, чтобы настоятельно рекомендовать Вам держаться подальше от наших сеток.

- … Башни навечно, - кресло издал злобный хохот, сразу же перешедший в громкий кашель, перемежавшийся время от времени с позывами рвоты.

- Не получится, - вежливо дождавшись, пока Король отдышится, отрезал я.

- Что не получится? – удивилось кресло.

- Вот это. Пленники, навечно и так далее. Никак не получится. У меня работа, и вот этого Ума нужно домой доставить. Иначе его мама еще полсотни лет всему Сектору жизнь травить будет.

- Бежим, - завопил Ру и понесся вперед, крепко вцепившись мне в руку.

- Идиот! Сколько раз повторять, нельзя бежать от коо..., - конец моей фразы потонул в потоках ветра, засвистевших возле ушей. Пока летели вниз, я думал об интересном факте. Так как кошмары по пути нам не встретились, значит улетать от них можно.

Посадку нельзя было назвать мягкой. Да и вообще посадкой, так как приземлившись на гладкий покатый бок нижнего яруса Башни, мы с бешеной скоростью заскользили дальше. Зато видно было, где мы в итоге остановимся. Кажется, Средний назвал это Стеклянной Границей.

Очевидно, это она и была. А как иначе объяснить колоссальную прозрачную стену, возвышавшуюся у самого основания Башни?

Баааам! Баааам! Двойным стуком мы с Ру распластались по вертикальной поверхности Второй Границы. За стеной ярко вспыхнул свет, и ворчливо сказал:

- И зачем так громко стучать? Что я, с первого раза не услышал что ли? Открываю, открываю уже…

[Radda]

Глава 5.

Королевский Летописец.

Шел двухтысячный канун четырехсотого появления Лодочника и восемьсот девятнадцатый год правления Невообразимого Ужаса, Короля Всех Кошмаров Насраила. Я несся по степям Закрайнего мира со всех ног. А это, между прочим, было весьма сложно, при наличии 27 нижних конечностей.

Будучи от Создателя наделен редким умом, я еще в детстве составил алгоритмы перестановки ног для всех типов скоростей. Например, бег со всех ног, один из самых сложных, получался из алгоритма: 1-5-3-7-5-9-7-11-9-13-11 и так далее, но при достижении 27 ноги нужно было переходить на четные конечности, и это все время сбивало с толку.

Однако же сейчас было совсем не до сбивания с толку. Точнее в сбивании как раз и было дело. Впереди весело замигало мое самое любимое в мире строение – Башня Ужаса. Король Насраил как раз затеял ремонт, и работы шли полным ходом. По мне, так раньше было намного лучше, безо всяких там новомодных штучек. Тем более что подряд достался жулику и прохвосту Жумаэлю, и он заразил Короля своими кошмарными идеями. Теперь интерьер Башни переделывался в современном «ой-вай» стиле. Когда меня попросили высказать мнение о проекте, я сразу так и сказал: «Кошмарно». Правда, Жумаэль воспринял это, как комплимент и зацвел фиолетовыми пятнами от удовольствия.

Так, 127 ступеней по винтовой лестнице, два этажа по вертикальной, немного правее и под уклоном вниз. Жумаэль клялся, что увидел проект этой лестницы во сне. Так и подмывало сообщить, что это он спросонья себя в зеркале не узнал – 127 зубов, добрую половину которых кто-то тщательно выбил, два вертикально расположенных глаза, справа одна-единственная короткая бровь, и сразу под ней кривоватый нос.

- Привет, Маратрон! Аккуратнее, не свались в озеро, - вылетел неизвестно откуда и сам «великий архитектор», - мы как раз закончили с подземными нагревателями, чтобы лава не остывала. Через оборот уже запустим аллигаторов!

- Как по-моему, с аллигаторами уже перебор, - осадил я порхающего от счастья Жумаэля и понесся дальше, к тронному залу. Бездарь-рабочий едва не уронил на меня тяжеленую вывеску «К Королю Кошмаров, Невообразимому Ужасу, Хозяину Страха и прочая, туда», которую пытался повесить над входом в тоннель.

- Тимох, болван криворукий, аккуратнее, - завизжал Жумаэль, и его крики еще долго бежали вслед за мной к тронному залу.

Из-за набранной скорости я не успел затормозить перед дверью, и с размаху врезался в металлическую обшивку.

- Ай! – завизжало что-то противным писклявым голоском прямо над моим ухом, и я обалдело завертел головой в поисках источника шума.

- Маратрон, это я говорю, - все еще недовольно сопя, сообщила Дверь.

Я подозрительно огляделся по сторонам, но пришел к выводу, что мне не показалось.

- С каких пор ты говоришь? Обычно ты просто рычишь и воешь, - потирая ушибленную 13 ногу, поинтересовался я.

- Это называется «тюнинг», - самодовольно ответила Дверь, - я еще так могу: «Трепещите, несчастные»! Здорово, да?

Такими темпами Жумаэль начнет обучать аллигаторов балету.

- Да, да, - отмахнулся я, - мне к Главному.

Дверь прочистила горло и зычно возвестила:

- Маратрон, Королевский Летошницель, - и скрипя, повернулась на ржавых петлях.

- Какой еще «шницель», - возмутился я, - лучше б тебя смазали, а то несешь чёрте-что.

Но в тронном зале короля не оказалось. Вообще зал был пустой, если не считать королевский трон, одиноко стоявший в дальнем конце.

- Где его Величество?

Трон с трудом развернулся ко мне лицом на своих чешуйчатых лапах, и недовольно пробурчал:

- Где-то в Башне. Наблюдает за ремонтом.

Трон вообще всегда недоволен. Мечта всей его жизни - стоять на важных совещаниях и церемониях лицом к собравшимся. Король Насраил всячески баловал и задабривал, но вот с этим желанием поделать ничего не мог. Лицо у Трона играло роль спинки, и глаза помещались сзади. Так что сидя лицом к своим вассалам, король не мог развернуть его, как тому хотелось. По всеобщему убеждению, это и являлось основной причиной вечного недовольства.

Однако я считал, что проблемы кроются куда как глубже. Ну, где это видано, чтобы королевский трон выглядел как старое облезлое кресло?

По правде, Королю уже несколько раз предлагали другие варианты – спрессованный из тысячи мечей величественный трон с подлокотниками из черепов драконов, Жумаэль полгода канючил разрешение на огненный ров и гранитный пьедестал, украшенный тысячей черепов. Даже черепа заказал. Но Королю Насраилу то мечи на ягодицах мозоли натирают, то через ров неудобно прыгать, а на деле же он просто в своем Трончике души не чает. Так что пришлось черепа на освещение верхнего тоннеля пустить.

Я быстренько провернул алгоритм разворота (1-13-14-27-14-13-1) и снова побежал. Король нашелся в Гроте Страданий, где наблюдал за работой новейшего изобретения – медного быка. Внутренность быка была полой, а нижняя часть живота – решетчатой. По идее в полость помещалась жертва, а под решеткой разводился огонь, и обреченный на эту участь медленно задыхался от жара и газов. Но в отсутствие такового в быке отлично запекались любимые Королем сдобные булочки.

- Вашество! – с трудом остановившись в дюйме от пышущего огнем зверя, я судорожно пытался восстановить дыхание, заговорить и усовершенствовать алгоритм внезапного торможения одновременно.

- Маратрон, друг мой, на тебе лица нет, - зычно сообщил мне Король Насраил.

Так, 1-13-14-27-14-13-1, я, развернулся к нему лицом, заканчивая последние расчеты для алгоритма.

- Да, так определенно лучше, - милостиво улыбнулся мне монарх, - хотя твое лицо определенно чем-то расстроено.

- Ваше Темнейшество, - совершенно отдышавшись, сказал я, - сегодня со мной произошло нечто невероятное и кошмарное!

- Превосходно, просто превосходно!

- Нет, Ваше Темнейшество. Ничего превосходного, - и видимо в порыве чувств добавил совершенно лишнее, - не все что кошмарно, хорошо, и не все, что хорошо – кошмарно.

Это из Айбетотеля, моего любимого философа – теоретика. Если честно, фразу эту я заготовил на день, когда меня спросят об архитектурных экспериментах Жумаэля, ну да ладно. Упущенный страх второй раз не нагонишь.

- Ваше Темнейшество, на Дальней Границе появилась железная сеть! И буквально пару оборотов мира назад меня оттуда сбили!

Рассказ вышел не совсем удачный. Я начал с того, как мы с Госпожой Салтанитой вышли из Башни прогуляться к Дальней Границе на совместный ночной пикник, и тут же немедля пошел пурпурными пятнами от смущения и запнулся на половине фразы. Но быстро собрался с мыслями. Дело было серьезное, положение отчаянное и совсем не до всяких сантиментов. Так что дальше я хоть и переминался с 7 ноги на 20-ю, но мямлить перестал.

- Как только мы дошли до Границы, путь нам преградила высокая железная сеть. Ни начала, ни конца ее видно не было. При попытке перелезть через верх, появилось новое препятствие в виде крупного мускулистого взрослого человека, лет 20-25, с черными волосами и медного цвета кожей, по категории попадающему в класс С подвида К индивидов группы…

- Да, да, друг мой, - перебил Его Величество и зевнул обеими пастями, - маратронаж действительно очень интересная вещь, но можно ли ближе к сути.

Ввиду крайней серьезности ситуации я решил не обижаться и продолжил:

- И так вот, этот человек подошел к сети, сказал что-то вроде «Искренне извиняюсь за свой поступок» и ткнул меня палкой с мягким наконечником прямо в лоб. Отчего я немедленно кубарем полетел вниз. Ваше Темнейшество! Стеклянная Граница, как известно, непроницаема и более того, опасна! Любой, кто приближался к ней, уже не возвращался никогда. Но если Дальняя Граница тоже закроется, как нам проникнуть в мир людей? Зачем же существовать кошмару, если он не в силах вершить назначенное ему Создателем – сниться человеку?

Я торжественно оглядел зал, словно призывая остальных в свидетели правдивости своих слов. Я надеялся, что Госпожа Салтанита уже добралась до Башни, и теперь с восхищением смотрит на меня из-за какого-нибудь угла. Ведь я только что предрек конец великой империи кошмаров! И она, заливаясь слезами гордости и отчаяния, упадет в мои распростертые объятия, исполненная…

- Ну, будет, будет тебе! – прогудел Король и добродушно потрепал меня по макушке, отчего тут же подогнулись все имеющиеся конечности, - я уверен, ты просто немного напутал. Всего неделю назад я ходил к Дальней Границе, и даже попал в презабавнейшую историю с немного безумным молодым человеком по имени Ун - Главный Ум. А как было дело…

- Ваше Темнейшество, - только отчаянное положение могло заставить меня перебить Короля Насраила, также известного как Невообразимый Ужас, - я клянусь вам Святым Лодочником, Дальняя Граница отныне закрыта для кошмаров.

И, кажется, только моя безграничная уверенность заставила Короля отправить команду для проверки достоверности моих слов. Они вернулись спустя несколько оборотов и полностью подтвердили историю – Сеть на месте, при попытке перелезть их сбили палками, при этом очень вежливо извинившись.

Был объявлен общий сбор, и даже не в тронном зале, где не помещалось больше двухсот кошмаров, а на Верхней Террасе. Жумаэль, болван малахольный, все пытался обратить мое внимание на прекрасно вписавшиеся в интерьер подсвечники – черепа. Этому хоть пожар, если все в авантажном стиле гореть будет.

Король впервые на моей памяти был так задумчив и печален. Даже Трон без возражений встал у самого Края Башни задом к собравшимся. Кажется, и этого вечного зануду пробрала важность ситуации.

- Дорогие друзья, - обратился к нам Насраил, когда с первыми приветами, обязательными фуршетом и праздничной лотереей было покончено, - у меня печальные новости. Люди нарушили древние устои Создателя и закрыли доступ в свой мир. Отныне ни один кошмар не сможет подойти к человеку.

- Как будто тебя это очень печалит, - язвительно произнес кто-то за спиной Короля. Все приближенные недоуменно озирались по сторонам, пытаясь понять, кто это говорит.

- Ты и раньше не особо пускал нас к людям. Трончик, это опасно, у тебя ревматизм, посиди лучше дома. Вместо того чтобы защищать свой народ, ты только и знал, что ремонтировал и перестраивал Башню! Из-за этого все беды!

Приближенные, сообразив, наконец, где первоисточник язвительных выпадов, возмущенно зашептались. Но дальние кошмары, из числа простых рабочих и одиноких странников, одобрительно загудели.

- Из-за тебя все! Если бы ты, как положено, наводил на людей страх, они никогда бы не посмели поставить эту чертову сетку! А вместо этого ты черепа считал и думал, кем бы меня заменить, - голос Трона перешел на визг, - заменить, меня! За столько лет верной службы! Не позволю!

И неожиданно развернувшись к нам лицом, он понесся к краю. Король Насраил, не удержавшись, сорвался с Трона и остался висеть над пропастью, цепляясь одной рукой за край. Приближенные Короля тут же поспешили на помощь, но мой алгоритм бега со всех ног был самым лучшим во всей империи. Я мгновенно оказался у Края и на ходу подал руку Королю. В ушах немедленно засвистели потоки воздуха.

Пока летели, я думал о том, что алгоритм внезапного торможения требует еще долгой и кропотливой работы.

Баааам! Бааааам! Первым в Границу впечатался Король, благодаря весу летевший первым. Но опередил меня лишь на долю секунды. За стеной вспыхнул так ненавидимый каждым кошмаром свет, и мы провалились сквозь него под сопровождение ворчливого старого голоса:

- Ну почему нужно обязательно так громко стучать. Что я, глухой? И зачем два раза? Открываю, говорю я вам, открываю!

***

После исчезновения Короля Всех Ужасов Насраила и Королевского Летописца Маратрона, в упорядоченной доселе системе монархии возникли путаница и хаос. Приближенные Короля разбрелись кто куда, собирая собственные шайки и провозглашая себя Невообразимыми Ужасами, Королями всех Кошмаров. Первым же подобную практику применил Трон, сыгравший такую печальную роль в свержении законного Короля. Трон самолично объявил себя новым монархом, и часть рабочих и странников поддержали его кандидатуру. Башня Ужаса оказалась в полном владении нового Короля.

Жумаэлю не было позволено закончить работы, и он в приступе отчаяния бросился в лавовое озеро, где был частично расплавлен, частично съеден аллигаторами.

Доподлинно известно, что с тех пор ни одному кошмару не удалось прорваться сквозь Железную Границу, как стали ее теперь называть. Однако попыток своих самозваные короли не оставляли.

[Radda]

Глава 6.

Страна Чудес.

- Мамочка! Ой, мамочка! Мамочка дорогая!..

- И вечно же они стучат, словно хотят выломать стекло с концами! Ну, неужели так сложно деликатно постучаться, и спокойно подождать, пока я отопру?

- Мамочка, папочка, спасите, умираю, тону, взрываюсь, горю, растворяюсь…

- Проще простого ведь – три несильных удара, а потом смирно стоишь – ждешь, когда портал откроется! И зачем, спрашивается, дверной молоток вешал? Никакого толку…

Было довольно странно лететь в ослепительно сияющем свете, непонятно в каком направлении. То есть правда – непонятно в каком, то ли вверх, то ли вниз, то ли вперед. Более всего световой тоннель напоминал кроличью нору, только вот в конце тоннеля было темно, гораздо темнее, чем внутри.

Ру старательно молил о спасении всех, кто приходил на ум, правда, я не совсем понял от чего конкретно. Второй же голос принадлежал высокому, широкоплечему, на вид очень крепкому еще старичку. Это выяснилось, как только мы долетели и выбросились прямиком ему под ноги.

- Добро пожаловать, искатели приключений! Впереди вас ждут невероятные, захватывающие дух истории, дальнее путешествие и много чего еще интересного. Так что вот билет тебе, - старичок сунул мне в руку какую-то золотую бумажку, - а это тебе, - точно такой же листок оказался в руках у Ру, - отстаем от графика, быстрей отрываем филейные места от земли и бегом к поезду!

Вот это было по мне. Четкие указания, «идите туда, делайте то». Как же приятно наконец-то оставить неприятную инициативность в прошлом! Однако у Ру, разумеется, появились кое-какие вопросы:

- Кто вы? Где мы? Как мы сюда попали? Что это за место? Что это за «билеты» такие? Что такое поезд? Зачем нам идти к нему? Какие еще приключения? Насколько дальнее путешествие? Это будет опасно? Что конкретно вы имеете ввиду под «много чего еще интересного»? Почему мы должны вам верить?..

Старичок ошарашено уставился на моего спутника. А я лишь сочувственно вздохнул и спрятал глаза – вот вечно так, только жизнь начинает налаживаться, и тут же Ру умудряется все испортить. В попытке хоть как-то исправить ситуацию, я деликатно заметил:

- Кстати, дверной молоток вы повесили изнутри, поэтому снаружи постучать им не представляется возможным.

- Да знаю, знаю, - вздохнул старичок и печально посмотрел на позолоченного дракончика на стеклянной двери, из которой мы выпали, - проблема в том, что с этой стороны дверь не открывается. Пришлось вешать туда, куда руки достали.

- Кстати, почему дверной молоток в форме дракона? Нам что, предстоит драться с драконами? Или это какой-то ребус, - хорошенько пополнив запасы воздуха, продолжил сыпать вопросами Ру, - и если с этой стороны дверь не открывается, как же мы попадем обратно? Здесь есть выход? А если есть, то куда он нас мммыы-меее-миии-ммуу-маа…

Старичок нравился мне все больше. Аккуратно приподняв Ума за отворот рубахи, второй рукой он зажал ему рот и, стараясь сильно не раскачивать, понес вдоль двух длинных полосок металла, убегавших в невидимую глазу даль с одной стороны, и упиравшихся в огромную железную повозку, с другой.

Перед тем, как погрузить Ру в «вагон» (так наш старичок назвал одну из частей повозки), он обмотал его рот, руки и ноги какой-то липкой прозрачной материей, отчего тот приобрел сходство с гигантской личинкой.

- Распаковывать только когда поезд тронется, - уложив Ру на одно из кресел, строго приказал старичок, - и удачного путешествия.

Едва наш проводник сошел, раздался резкий гудок, и поезд тронулся.

Освобожденный из липкого плена Ру наконец затих и замер на одном из комфортабельных кресел поезда. Однако это достижение далось ему не сразу – поначалу он извергал целые потоки брани и жалоб:

- То в мешок, то в пеленки, то кошмары, то гигантские старики. Что же это такое! На Оборотной стороне – кромешная тьма, в тоннеле – нестерпимый свет. Кресла – живые! Повозки – железные! Лавовое озеро, а аллигаторы – вообще перебор!

Мне даже пришлось пожертвовать двумя кусочками ваты из наконечника палки для сбиваний – старый трюк сбивателей от особо болтливых кошмаров. Берешь такие кусочки, вставляешь в уши – и чудо, звуки смолкают.

Наш поезд тем временем въехал в невообразимо длинный коридор, заставленной всякой всячиной – банками, старыми метлами, мебелью и прочей домашней утварью.

- Внимание! Мы прибыли на станцию «Чудесатый дворец». Выходящих просьба приготовиться. Следующая остановка – «Пустота». Спасибо, что воспользовались услугами нашей транспортной компании.

Прохладный женский голос шел из прямо из потолка. Тщательно обдумав полученную информацию, я решил, что пора выходить.

- Ру, пойдем, - я вынул комочки ваты и потряс своего спутника за плечо, но тот лишь отрицательно покачал головой, - Ру, давай выйдем во Дворце. Дальше только «Пустота». Сечешь? Дворец – Пустота, Пустота – Дворец, - изображая руками чаши весов, я повыше поднял ту, что предполагала собой первую остановку.

- Я ведь могу снова тебя «упаковать», - с наслаждением выдвинул я главный аргумент, и Ру, судорожно вздохнув, поплелся за мной следом. Двери вагона разъехались в разные стороны, и мы попали в огромный зал, каких я раньше не встречал.

Наверное, все архитекторы странных сооружений несколько непрактичны, решил я. Ведь для такого огромного зала двери были явно маловаты. Ни в одну из них даже «запакованного» под личинку Ру не пропихнуть.

В центре зала находился нормальных размеров стол – единственное нормальное во всем нас окружавшем. На столе стояли две банки с одинаковыми этикетками:

«Стандартный Одноразовый Уменьшающий Эликсир».

Под столом обнаружилась крохотная тарелочка, с двумя твердыми хлебными колечками. Рядом с тарелочкой стояла табличка:

«Увеличивающие дырки от бублика».

- Все понятно, - изрек я.

- Что понятно?! – неожиданно взорвался обретший снова дар речи Ру, - что вообще во всем происходящем понятного? Я совершенно не понимаю, что же из всего этого ты смог понять?

- Хватаем бублики, пьем из банки, уменьшаемся, проходим в двери, съедаем бублики и снова становимся нормального размера, - невозмутимо объяснил я.

- Но двери заперты! – взвыл Ру.

- Хм, вот так незадача, - с видом глубокой задумчивости произнес я. Сделав вид, что иду осматривать выход, я подошел к одной из дверей, и точно выверенным пинком вышиб непрочную конструкцию.

- Ой, одна не заперта, - весьма натурально удивился я. И тут же понял – это все-таки случилось. Глубоко запрятанная ироничность прорвалась наружу, и теперь лишь ценой неимоверных усилий можно будет вновь загнать ее подальше, в закоулки темной стороны моей души.

И Ру, очевидно сломленный произошедшими в моем поведении метаморфозами, схватил склянку, и залпом влил в себя содержимое.

- А здесь довольно мило, - признал я, когда «Увеличивающие дырки от бублика» вернули нам нормальные размеры. За дверью расстилался зеленый луг, над которым весело порхали самые разнообразные бабочки, мухи, жуки и прочие насекомые и насекомоядные, - что ж, вперед.

Слегка протоптанная тропинка петляла меж высоких кустарников, ведя нас куда-то вглубь травяных джунглей. Поворот за поворотом она открывала нам такие редкостные экземпляры флоры, что дух захватывало от такого нестерпимого разнообразия красок и форм.

И вот за одним из таких поворотов перед нами оказалось Это. Более всего Это напоминало человеческую ладонь, стоящую на множестве пальцев. Точнее на 27.

- Какой кошмар, - слабо охнул мгновенно побелевший Ру.

- Как приятно, когда тебя узнают в лицо, - ладонь немедленно пошла фиолетовыми пятнами от удовольствия, - добро пожаловать в Страну Чудес. Я Маратрон. А это – мой господин.

Ладонь засеменила в сторону и открыла нашему взору нечто невообразимо ужасное, двухголовое, сидящее на гигантском грибе и мирно покуривавшее кальян. Судя по запаху дыма – виноград с мятой.

- Добро пожаловать, путники, - зычно возвестило Оно, и выпустило струйку дыма, только не из той головы, которой затягивалось.

- Кто это? – сдавленно просипел Ру, не сводя расширенных от ужаса глаз с дымящего чудовища перед нами.

Ладонь принял официальный вид и возвестил:

- Он мудр. Он Насраил. И ему насра…

- Ну, полно, полно, Маратрон, - засмущалось чудовище на грибе, - ты меня перехваливаешь.

- Становится все чудесатее и чудесатее, - не мог не признать даже я, обладатель высшей награды за абсолютное отсутствие фантазии.

Ладонь, дымящее чудовище, Самый Великий Ум и я, Сбиватель Кошмаров, стояли на прекрасной зеленой лужайке под яркими согревающими лучами солнца.

Даже в приступе лихорадочного воображения Самому Ненормальному Уму не могла прийти в голову более неправдоподобная картина. Придать хоть легкий налет реальности всему этому могло только одно:

- Ну, приятно познакомиться было. Пока, - с трудом развернув ошалевшего Ру, я направился, куда глаза глядят. Петляя меж деревьев и кустарников, тропинка становилась все уже и непроходимее.

- Клац, - прямо над моим ухом клацнули зубы побелевшего от времени черепа, преследовавшего нас от самого гриба с чудовищем, - клац!

- Что это, - высоким, вибрирующим голосом спросил Ру, предусмотрительно зажмурив глаза.

- О, это всего лишь летающий череп, - успокоил я его, - он сопровождает нас уже некоторое время. Иногда он исчезает, и в воздухе видны лишь зубы в костяном оскале. Но в целом, он довольно безобидный.

- А, - без эмоций ответил Ру, - всего лишь летающий череп. Понятно.

Но глаза продолжал старательно держать закрытыми.

- Кстати, раз уж вы первый вступили в разговор, не подскажите ли нам дорогу, - стараясь быть предельно вежливым, поинтересовался я у Черепа, - а то я подозреваю, что мы заблудились.

 - Клац, клац, а куда вы направляетесь, - вновь материализовавшись, спросил Череп.

- Куда глаза глядят, - уточнил я.

- О, вы идете в такое место, куда невозможно потерять дорогу. Клац, клац!

- Правда? Это весьма ободряет, - заметил я. Тропинка резко оборвалась у живописной живой изгороди, к слову – по здешним меркам, весьма невысокой. Потребовалось некоторое усилие, и мы втроем – я, Ру и Череп – преодолели эту сомнительную преграду.

- Всего доброго, - попрощался Череп и поплыл дальше, мое же внимание привлекла любопытная картина (обилие любопытных картин в этом месте серьезно настораживало) – посреди живописной лужайки (количество таких лужаек - тоже) стоял стол, покрытый старой выцветшей скатертью. На скатерти стояли самовар, чайник, сахарница, молочник и восемь маленьких чайных чашек на блюдцах. И пили чай.

И вот первейшее доказательство правдивости зрения – даже в сильнейшем бреду ни один человек не вообразит, как чайная чашка будет сама из себя пить чай. Происходило это примерно так – чайник и чашечки поочередно подскакивали к самовару, тот услужливо разливал напиток, и затем посуда всасывала его через стенки. Сахарница и молочница скакали по столу и хватали не успевшие опустошаться чашки и переливали чай в себя, предварительно добавляя молоко и сахар. Самовар благосклонно глядел на эту возню с высоты своих размеров.

За столом же сидели обычные люди – тип в смирительной рубашке, ушастый мышь несколько нестандартных размеров и беззубый кролик с компасом.

- Не хотите ли выпить с нами чая, - приветственно закивал нам тип в рубашке.

- Почему бы и нет, - благожелательно ответил я.

- Садитесь, располагайтесь, - засуетился мышь, и показал на два свободных стула, - нам невообразимо скучно. Расскажите нам свою историю.

Мы с Ру сели за стол и тоже принялись внимательно наблюдать за самоиспитием чая посудой.

- Но у нас нет никакой истории, - возразил я, стараясь угадать, поймает ли молочник чашечку с красивыми розовыми цветочками по краям.

- У всех есть история, - безжизненно ответил псих в рубашке.

- Уа, - подтвердил кролик, - уаше у эой шхасерси.

- Простите, не понял, - впервые подал голос Ру, видимо, освоившись, наконец, с вытворявшимся вокруг нас безумием.

- Кролик говорит, что даже у этой скатерти есть история, - перевел псих, - правда ведь, скатерть?

- Эт точно, - подтвердила скатерть.

- Мы бы с удовольствием послушали, но у нас крайне плотный график, -  больно вцепившись в меня пальцами, затараторил Ру, - весьма и весьма, очень плотный.

Кажется, мой Ум сошел с ума, решил я. Мы неслись по лужайке, потом по тропинке, потом снова по лужайке, потом по аллее, потом по гравиевой дорожке, потом по каменным плитам, потом по мраморным плитам, потом по паркетным плитам, пока не уткнулись в нацеленные на нас острые копья.

- Отрубить им головы, - завизжал противнейший женский голос, и Ру затормозил, дав, наконец, мне возможность оглядеться по сторонам. Судя по всему курс «куда глаза глядят» привел нас в просторный зал дворца, заполненный огромным количеством вооруженных людей. Расклад, как выяснилось, не самый удачный.

- Кто это, - снова завизжала женщина, сидевшая на огромном рубиновом троне, в рубиновой короне и платье из красной парчи.

- Мы не знаем, Ваше Величество, - дрожащим голосом ответил кто-то в зале.

- Отрубить ему голову, - приказала королева, и несчастного тут же схватили подмышки и поволокли прочь из зала.

- Что здесь происходит, - старательно контролируя голос, спросил я у людей с копьями. Они все, как на подбор, были высокие, широкоплечие, в красных мантиях и красных масках, полностью закрывавших каждый миллиметр их тел.

- Мы судим вот этого изменника, - ответила королева, показав на худосочного мужчину в цепях, прикованного к подножию трона.

- За что? – стараясь придать осмысленность происходящему, уточнил я.

- Отрубить ему голову!

- Мне-то за что?

- За разговорчики!

- А ему за что?

- Он обвиняется в тягчайшем проступке! – высокомерно ответила королева, - он, подло прокравшись в королевскую опочивальню, примерил любимейшее королевское нижнее белье!

- Это было не совсем разумно, - согласился я.

- Отрубить голову, - снова завизжала Королева.

- Кому?

- Всем!

- Но это же невозможно, - неожиданно даже для самого себя подал голос Ру, - даже если отрубят голову всем, как последний оставшийся сможет отрубить себе голову сам? В этом нет никакой логики…

Как только Ру произнес последнее слово, глаза королевы и всех придворных наполнились нескрываемым ужасом. Под сводчатым потолком дворца раздался оглушительный грохот, паркет под ногами разошелся, и в открывавшихся разломах стали исчезать люди и маски, отчаянно визжа «Отрубить всем головы!» сгинула королева, стены рушились. Время замедлилось, и мы с Ру начали падать сквозь кромешную тьму.

- Что за безумец научил тебя говорить, - проорал я напоследок своему спутнику.

Меня всего трясло. Я пытался отбиться от летевших в меня обломков, размахивая руками во все стороны.

- Хэй, соня, просыпайся! Прекращай драться, у нас ситуация в Третьем Секторе. Опять та когтистая анаконда, - меня разбудил голос Ру, моего нового напарника в Краелагере.

«Сон снился странный», хотел было признаться я, но вспомнил кто я и где. За такие сны вполне могут отобрать высшую награду за абсолютное отсутствие фантазии.

[Radda]

Глава 7.

Сон в руку.

- А, чтоб тебя! – выругался я, и быстро взбежал вверх по лестнице, вслед за заскользившей по Сети анакондой. Хитрая бестия провернула обманный трюк – скинула искрящую в звездном свете кожу и едва различимой тенью поползла вверх по железной сетке. Пока новый напарник хлопал ушами, я  перехватил когтистую гадину на двадцать седьмой отметке Краесети.

- Искренне извиняюсь, но ты меня уже достала, - ткнув ей палкой прямо в ощерившуюся пасть, я, наконец, умудрился скинуть анаконду обратно за Край. Новичок же продолжал упорно тыкать палкой по пустой оболочке.

- Не боюсь, говорю тебе, ни капельки, ни вот столечко! Шипи, рычи, скалься, ничто не спасет тебя от Ру Могучего, Великолепного, - кожа отлипла от Сети и полетела вслед за своей обладательницей, - да, я сделал это!

- Из новенького получился бы неплохой Очистщик, - саркастично сообщил я, сдавая вахту начальнику смены. «Очистищиками» в Краелагерях называли специальное подразделение признанных негодными Сбивателей, которые направлялись на очистку сеток. Сбитые Кошмары нередко оставляли на железной проволоке хвосты, головы, кожу, слизь и тому подобные съемные части своих тел.

- Ты думаешь? Хотя, это не имеет значения, - серьезно ответил Ок, - Главный настоял, чтобы Ру работал именно Сбивателем. Даже несмотря на то, что он не прошел специальную подготовку.

«Шучу я», - пронеслось у меня в голове, но я поспешно заблокировал ненужную мысль. С головой вообще в последнее время творилось нечто странное. Удивительный сон пробудил целый набор лишних характеристик – иронию, раздражительность, и даже некоторую долю опасной изобретательности.

- Кстати, как только отмоешься от ядовитой слюны, зайди к Главному. Он вызывал, - начальник смены сделал последние заметки для отчета, и удалился, совершенно не заметив странное выражение лица своего лучшего Сбивателя.

- Чушь, - встряхнувшись, успокоил себя я, - мало ли что могло понадобиться Главному. И вообще, хватит уже, приятель. Так не долго и Самым Великим Умом заделаться.

И тут же ужаснулся собственным мыслям. Собравшись, я строго приказал себе больше не вспоминать ни о Стране Чудес, ни о лишних Границах  за Краем.

Тем временем Ру, до конца не совладав еще с диким восторгом от победы над кожей когтистой анаконды, спустился вниз. Его лицо светилось неописуемой гордостью, он важно зашагал ко мне.

- Как ты думаешь, зачем Главный нас вызвал? Может, хочет наградить меня за быстрые успехи, - мечтательно потянул Ру, - наверняка до него уже дошли слухи о том, как я расправился с тем длиннопалым кошмаром на прошлой неделе.

Он широко расставил ноги, и начал вертеть палку для сбивания над головой. Она со свистом выскользнула из его рук и, пролетев пару метров, ударила Ока по затылку. А мне подумалось, что почетному Сбивателю совершенно определенно не должны сниться вещие сны. Было во всем происходящем что-то странное, и я совершенно точно не хотел знать, что именно.

Казармы Сбивателей Третьего сектора образовывали большую букву Ж. В самом центре Краелагеря стояло Главное Здание, включавшее административный корпус, душевые, столовую и арсенал.

Я сдал палку для сбивания, принял душ, сменил рабочий непромокаемый фартук на обыкновенную рубашку, добрых пол-оборота ждал, пока напарник закончит подстригать усики и только потом смог направиться к Главному.

Ради сохранения собственной невозмутимости я совершенно случайно раздавил щипцы для завивки ресниц и пролил пахучее масло в водосток. Ру, пребывая в эйфории от предвкушения похвал, выговаривал мне за это не дольше пятнадцати минут. Хотя, вероятно дело было в том, что путь из душевых до кабинета Главного занимал всего семь минут.

По заведенной традиции я хотел три раза постучать дверным молотком в массивную черную дверь, но в последний момент передумал. Ударил дважды и вошел, не откашлявшись. Положительно, сон начал сводить меня с ума.

- Ки, Ру, входите, - не отрывая глаз от пергаментов на столе, произнес Главный.

- Как он догадался, что это мы? - испуганно пискнул Ру.

- У него есть глаза  на макушке, - зло ответил я.

Главный не спеша закончил чтение и только потом поднял голову. Он заслуженно считался лучшим Сбивателем в мире, и руководил самым сложным и опасным Третьим Сектором. Поэтому я сильно удивился, увидев столько непривычных эмоций, отразившихся на самом невозмутимом лице Наклонного мира.

- Ки, я знаю все про сон, который ты видел сегодня. Мне он тоже снился, - Он встал из-за стола и подошел ближе к нам, - боюсь, это дело рук самого Невообразимого Ужаса, Короля всех кошмаров.

Смысл сказанных слов доходил до меня постепенно. Сначала я испугался, что меня уволят. Потом решил, что схожу с ума – это предположение казалось гораздо правдоподобнее того, что Главному снятся сны. Но затем меня осенило, что мы все сошли с ума. Я, Он, Ок – в общем, все. С Ру все и так понятно – он таким родился.

«Ни в коем случае не спорьте с психически неустойчивым человеком, - задребезжал в голове голос профессора Норм Поведения, - соглашайтесь, ведите себя как можно сочувственнее и доброжелательнее. При первом же удобном случае вызывайте службу стабилизации…»

- Абсолютно с вами согласен, - я усиленно закивал головой и бочком начал пробираться к тревожной кнопке на стене слева от нас, - конечно, это мог быть только Король, вы правы, совершенно правы.

- Да прекратите вы думать глупости, - загрохотал Главный и отчаянно замахал руками, - я сам написал добрую половину лекций для курса нормативного поведения. Говорю тебе, Ки, я все видел своими глазами – Башню Ужаса, станцию, поезд, курящего монстра и чайный сервиз, который сам из себя пил чай.

Вероятно, только после этих слов я всерьез решил ему поверить. Такой бред не может прийти в две головы одновременно благодаря одному лишь простому совпадению.

- Это какой-то тест? – Ру обеспокоенно забегал глазами, от Она ко мне, потом к тревожной кнопке, потом снова ко мне и опять к Главному, - мне говорили перед началом стажировки. Предупреждали, что будут проверять мои навыки стабилизации нестандартных ситуаций. А сейчас, скажу я вам, ситуация не стандартней некуда. Вы все тут с ума посходили?

Таков уж был Ру. К выводам он всегда приходил неверным, да еще и с опозданием. Я за время нашего путешествия уже привык. Главный тоже лишь раздраженно махнул рукой, продолжая испытующе смотреть на меня. У опытных Сбивателей со временем вырабатывалась способность общаться между собой без лишних слов. Зачем что-то говорить, если мозги приучены работать одинаково?

«Наконец-то поверил», думал Главный.         

 «Поверить-то поверил, только в происходящем по-прежнему ничего не понимаю», пронеслось в моей голове.

«Если честно, я тоже не слишком понял. Но это и не наша работа – понимать странности. Не зря же Создатель придумал Самых Великих Умов. Пусть они и разбираются», Он выразительно перевел глаза на совершенно обескураженного Ру.

«У них есть идеи?», я вопросительно поднял брови.

«У них всегда есть идеи. Штук сто и одна ненормальнее другой», закатил глаза Главный и пожал плечами.

«Значит, мне придется ехать в Центр», заключил я, уставившись на огромную жирную точку на карте позади Она, помеченную как Центральный город.

«И нового напарника прихвати», Главный кивнул в сторону все еще ничего не понимающего Ру.

«И да, сочувствую тебе, Ки», добавил Он, в ответ на безмолвное отчаяние в моем взгляде.

- Ну что ж, тогда в путь, - заключил я, - и будь добр, Ру, ограничься самым необходимым. Обещаю расколотить все твои семь сундуков, если ты только попробуешь прихватить их в Центральный город.

Все непонимание, удивление, шок моего нового напарника вылились в один-единственный звук, проскочивший через его отвисшую челюсть:

- А?

«Забери его. Объяснишь по пути», повел подбородком в сторону двери Главный и, махнув рукой, отпустил нас.

[Radda]

Глава 8.

В небезопасный путь.

Допускать второй раз одну и ту же ошибку – непозволительная роскошь для Сбивателя. Работа наша была опасной, а ответственность – огромной. Поэтому нас с самого детства приучали очень быстро постигать науку самосовершенствования. Так что на этот раз я лично контролировал дорожные сборы Ру.

- Неееееет, - в голосе Ру звучало неподдельное страдание, когда я выкинул в окно огромное опахало из страусовых перьев, - ты грубый, бесчувственный мужлан, чем тебе помешало опахало?

- Ты положил его в мой мешок, - наставительно ответил я. Поняв, что ему самому придется нести свой багаж на плечах, Ру пошел на хитрость – стоило мне отвернуться на минуту, как он с бешеной скоростью начинал забивать мой заплечный мешок всякой всячиной вроде расшитого камнями пояса и гимнастических гирь. Я не мог взять в толк, зачем ему нужны были гири – моего тщедушного напарника порой ветром с Сети сдувало.

- Еда, вода, одна сменная рубашка и пара носков, спальный мешок, - с отчаянием перебирал Ру свой багаж, уже прошедший через мой контроль, - а как же предметы первой необходимости? Скажи на милость, что я буду делать без увлажняющих бальзамов, когда мои руки растрескаются под палящим солнцем? Я буду похож на бродягу, если не смогу сделать приличную укладку. В Центре меня поднимут на смех.

- Даже не знаю, - я задумчиво почесал в затылке, и с видом фокусника извлек из заднего кармана штанов шерстяную маску, закрывавшую полностью все лицо. Мы одевали такие, если кошмар плевался, истекал слизью или норовил отхватить нос, - может, оденешь вот это? Так тебя никто не узнает.

Ру недовольно пробормотал что-то насчет раздражения кожи от соприкосновения с грубой тканью, но маску взял. Центральный город, где располагался Университет Гениальной мысли, находился в непосредственной близости от Оси. Кратчайший путь туда занимал примерно десять Лодок и пролегал через земли Относительных кланов, Исчезательный город и Пустыню затопленных ожиданий.

- Безопасность – прежде всего, - заявил Ру и упал в обморок, когда увидел карту с проложенным курсом путешествия. Безопасный путь был, конечно, безопаснее, но отнял бы не менее трех месяцев. Понятие срочности у Сбивателей было абсолютным и безусловным.

Мое единственное путешествие в Центр около пяти лет назад оказалось одним из самых мучительных воспоминаний за всю жизнь. Огромный, многолюдный город, населенный тысячами Ру – кто сказал, что у Сбивателей не бывает собственных кошмаров? К тому моменту, как мы с напарником вышли за пределы Краелагеря, я готов был отправиться в страну кошмаров, чудес, куда угодно, лишь бы никогда больше не стоять на мощеных улицах Центрального города.

- Когда доберемся, я познакомлю тебя со всеми своими друзьями. И с мамой, обязательно! Ты не представляешь себе, какие они все интересные люди!

Ру с энтузиазмом поднял с земли заплечный мешок и вышел вслед за мной через ворота. Я же подумал, какими привлекательными сейчас мне казались двухголовое чудовище на грибе и многоногая Ладонь.

                                                     

Копия карты путешествия из отчета почетного Сбивателя кошмаров  Ки.

Энтузиазма Ру хватило ненадолго. Примерно шагов через десять он замедлил ход, и вскоре остановился совсем. Словно невидимым канатом его начало тянуть обратно к воротам Краелагеря. Задним ходом он стал двигаться обратно, уверяя, что произошла чудовищная ошибка. На самом деле он не Ру, а Сальдо, его брат – близнец. Из-за перепадов температуры и спор редкого Заблудительного кустарника его мозг населился ложными воспоминаниями, но ему стало лучше, как только он вышел на свежий воздух. Теперь все хорошо, так что он быстренько вернется назад в лагерь и найдет настоящего Ру, чтобы тот отправился со мной в путешествие.

- Мне, правда, очень – очень жаль, я так хотел пойти с тобой, - уверял меня лже-Ру, с трудом переставляя ноги под давлением палки для сбивания. Таким образом мы передвигались довольно долго: впереди Ру, бессвязно лопочущий о заразности своей выдуманной болезни и как опасно находиться с ним рядом, затем палка для сбивания, которая, словно руль, направляла его, и я, в качестве штурмана, - только не говори потом, что я тебя не предупреждал!

- Честное слово Сбивателя, не буду, - заверил я Ру, продолжая прокладывать нам курс к одинокой горе, отмечавшей начало владений Относительных кланов.

Она называлась очень символично – гора Отношений. Тропа, ведущая через нее, охранялась Черным кланом. О нем ходила дурная слава – сплошь ксенофобы, ненавидящие всех чужаков. Когда-то, давным-давно, клан был на грани вымирания. Население нещадно истребляло само себя, сосед шел войной на соседа, деревня на деревню. Но однажды междоусобица прекратилась, и клан объединился в ненависти к окружающему миру. Никто доподлинно не знает, что же послужило причиной такой перемены. И вероятнее всего потому, что мало кто оставался в живых, чтобы поведать о своих приключениях на этих землях. А те, кто чудом спасся, предпочитали забыть обо всем.

Так что в целом, страхи Ру были довольно оправданы. Путь до горы занял примерно половину оборота Лодочника. Когда мы дошли до горной тропы, Лодка зависла прямо над осью, а дорога освещалась звездами, усеянными по краям неба. Абсолютная ночь приходила в Наклонный мир совсем ненадолго – буквально на пару оборотов мира вокруг Оси. Это происходило, когда Лодка проплывала непосредственно под солнечным диском.

- Какое волшебное путешествие, - ворчливо заметил Ру, когда шипастый цветок на тропе пронзительно заверещал, стоило только случайно его задеть ногой.

- Цветок – сигналка, - безошибочно определил я, - Главный Второго сектора высадил такие вдоль Края, чтобы знать, когда кошмары пытаются залезть на Краесеть. Правда, через пару дней Очистщикам пришлось все выполоть – сигналки кричали всю ночь напролет, не давая выходной смене нормально отоспаться. За такие дела его быстро сместили. Сейчас, насколько я знаю, работает Очистщиком в Пятом. Вот тебе и опасная изобретательность.

После Академии меня направили сначала во Второй, но после описанных событий перевели в Третий, за что я неустанно благодарил судьбу. Пи, бывший моим первым Главным, постоянно вводил новшества, за что и был понижен в должности впоследствии. Помню свое раздражение, когда он предложил сбивать кошмары с помощью щекотки.

- А кого этот цветок оповещает сейчас?

На удивление, в кои то веки Ру задал вполне здравый вопрос. Действительно, откуда взялся цветок – сигналка? Не сам же переполз из долинного Края на горную тропинку.

[Radda]

Глава 9.

Относительно Черный клан.

- Не шагу дальше, - зловеще прошипел невысокий кустарник, обильно утыканный вдоль дороги, - бросаемся топорами без предупреждения.

Я пристальнее всмотрелся в густые заросли. Сквозь них проступило несколько пар крошечных огоньков. Скорее всего, это были чьи-то глаза, отражавшие неяркий свет звезд. Я мысленно пересчитал парные огоньки. Противников было, как минимум вчетверо больше нас, если считать Ру за целого человека. А такой счет определенно грешил излишним оптимизмом. Так что долго выбирать не пришлось. Я медленно опустил палку на землю и показал пустые ладони кустарнику:

- Мы подчиняемся, - я надеялся, что мой голос звучит успокаивающе.

- И правильно делаете, - просипел тоненький голосок, похожий на только научившегося говорить младенца, - кидаются и правда, без предупреждения. Чурбаны бесчувственные.

- Точно-точно, - поддержал его другой тоненький голосок за соседними зарослями, - хоть бы раз спросили наше мнение на этот счет. Меня прошлый раз кинули в булыжник, да так, что из обоих глаз искры посыпались. И носик даже после заточки слегка расплющен.

- Тихо вы, железки безмозглые! – прикрикнул на них кто-то с нормальным голосом и осторожно начал выбираться на освещенную часть тропы.

Черноклановец вполне соответствовал названию своего рода, ибо был абсолютно черен. От макушки своих иссиня-черных волос до босых ступней размером в две обыкновенные. За ним медленно показались и остальные трое его спутников, такие же черные и хмурые. Каждый держал в руках увесистые топорики, имевшие два глаза на одной из сторон остро наточенных лезвий. Они как раз и составляли оставшиеся четыре пары светившихся в темноте глаз.

 - Говорящие топоры с глазами, - я вполголоса провел быстрый анализ сложившейся ситуации, - куда там самодостаточному чайному сервизу. Не надо и преодолевать две Границы – довольно выйти за ворота, и вот она – Страна Ненормальности.

- Точнее, Аномальности, - так же тихо поправил Ру, незаметно прячась за моей спиной.

- Чего вы там шепчетесь? - черноклановец с подозрением уставился на нас. Его товарищи угрожающе сжали в руках топорики, которые выглядели поразительно доброжелательно в сравнении с их обладателями, - а ну двигайте вперед. Отведем вас к старейшинам, пусть они решают жить вам или умереть.

К деревне Черного клана мы шли с почетным эскортом – два черноклановца и два топора впереди нас, и столько же сзади. Они оказались до ужаса словоохотливыми, эти топорики. Один беспрестанно жаловался на потерю чувствительности после столкновения с булыжником, второй выдал подробное жизнеописание топора в нездоровой среде агрессивно настроенного социума, третий пробовал вместить как можно больше вопросов в одну стандартную минуту, последний же, слава богам, только ойкал и кряхтел временами.

Спустя пол-оборота я проникся к своим недружелюбным стражам искренней симпатией. Сразу стало ясно, почему они постоянно пребывают в дурном настроении – это как если бы мне пришлось круглосуточно слушать Ру плюс носить его на руках. Кто угодно озвереет. А эти еще молодцом, держатся.

Тропинка петляла и разветвлялась, уводя нас все дальше вглубь горы. Без провожатых мы ни за что не смогли бы найти нужную дорогу. Со временем к нашей компании присоединились другие – все как на подбор едва различимые в абсолютной ночи.

- Стоять, - буркнул кто-то из них, - дальше пойдете с завязанными глазами.

В ту же минуту нам на головы накинули плотные мешки. Ру заверещал не хуже цветка – сигналки, но вскоре толстая ткань приглушила издаваемые им звуки:

- Зачем? Вы нас убьете, да? Не скрывайте, лучше скажите правду, куда вы нас ме-ёо-ее…

- Это они так безопасность соблюдают, - пропищал один из топоров где-то совсем рядом, - вроде как чтобы вы дорогу не запомнили.

Сбивателей в Академии учат ориентироваться в самых сложных условиях, так что я заранее приготовился запоминать дорогу – четыре шага вперед, поворот направо, еще семь шагов, потом снова вправо, снова вправо, снова вправо… Стоп, стоп!

- Вы что, водите нас по кругу? – удивленно прогудел я из мешка.

- Откуда ты знаешь? – яростно просипел чей-то голос у моего уха, - да, как это он понял? - пронеслось эхом вокруг меня перешептывание черноклановцев, - может он колдун? Давайте убьем его прямо сейчас!

- Неважно, все равно уже пришли, - к моему большому облегчению твердо ответил шепоту новый голос, - откройте им глаза.

Мешок сдернули с моей головы, и я обнаружил, что стою посреди широкой площади. Деревня Черного клана оказалась, мягко говоря, небольшой, дома были построены из странного зеленого дерева и прижаты друг к другу вплотную, видимо, в целях экономии весьма ограниченного пространства.

Прямо перед нами на невысоких табуретах сидели старейшины – это становилось понятно благодаря обрамлению белых волос вместо иссиня-черных, как у остальных жителей.

- Кто вы такие? – тщательно разделяя слова, спросил восседавший посередине старейшина, - и зачем вы пришли в наши земли?

Ру тихо ойкнул и прижал руки к груди, в этот раз с левой стороны. Я давно уже заметил за ним эту особенность, которую мысленно назвал «Синдром блуждающего сердца». Его явственно побледневшее лицо резко контрастировало с местным колоритом.

- Доброго времени абсолютной ночи, - стараясь быть крайне вежливым, ответил я, - меня зовут Ки, а это мой спутник – Ру. Мы направляемся в Центральный город, и надеялись срезать через вашу гору.

- Точно? – впившись в нас взглядом, переспросил старейшина слева.

- Точно, - твердым тоном повторил я.

О повадках Черного клана мне рассказывал Он перед самым началом путешествия. Самое главное – оставаться в полной уверенности, что ты прав. Любая неосторожность в виде страха – и можно попрощаться с миром.

Старейшина справа угрожающе поскрипел зубами, но через минут десять угнетающего молчания разочарованно хмыкнул и перевел взгляд на своего соседа по центру. То кивнул, словно отвечая на невысказанный вопрос и снова заговорил:

- Мы верим вам, - Ру облегченно выдохнул и утер со лба обильно выступивший пот, - поэтому дадим возможность уйти живыми, - Ру с надеждой воззрился на старейшину, словно не в силах был поверить такой удаче. И правильно, как оказалось.

- Если в вашем сердце нет ненависти к моему народу, - продолжил старейшина, - вы сможете пройти три испытания. Во-первых, мы проверим вашу честность. Второе испытание покажет ваши намерения. Третьим же мы узнаем, есть ли в ваших душах зло. Первое испытание начнется с уходом Лодочника. До тех пор вам разрешается жить.

Старейшина важно зажмурился, и его тут же вместе с табуретом подхватили на руки соплеменники и унесли в самый большой дом. То же самое проделали с другими двумя, но добрая половина Черного клана осталась возле нас, продолжая угрожающе стрелять глазами.

[Radda]

Глава 10.

Испытания.

Первые лучи неподвижного солнечного диска осветили площадь. Последние полтора оборота мы с Ру просидели в центре широкого круга, образованного черноклановцами с глазастыми топорами наотмашь. Нельзя сказать, чтобы время прошло впустую – болтливые орудия подробно описывали уклад, историю и традиции Черного клана.

- Только не обижайтесь, если вас все-таки убьют, - увещевал один из них, - понимаете, такая уж у них натура. Ничего поделать не могут – сначала голову с плеч, потом общение.

- Да что вы, какие тут обиды, - не вполне искренне ответил Ру, чей голос странно дрожал и прерывался, словно ему не хватало воздуха, - бывает!

Оказалось, что немногим больше семисот лет назад, когда клана еще не существовало, разрозненные семьи, жившие в этих краях, с завидным постоянством уничтожали друг друга. Но в один прекрасный день откуда-то с неба свалился Великий Воин и призвал их жить в мире. Естественно, на первых порах его тоже пытались убить, но он обладал почти волшебной способностью выживать. В конце концов, Воин сумел убедить старейшин всех семей прекратить междоусобную войну и объединиться в Черный клан.

- Великий Воин опасался, что старые привычки возьмут верх, и поэтому оставил четкие указания на все случаи жизни. Это он первый решил, что чужаков нужно испытывать, - вещал топорик с удивительно голубыми глазами цвета утреннего неба.

- Как это мило, - пробормотал Ру еле слышно, так чтобы услышал только я.

- Серьезное изменение, - радостно продолжал топор, - раньше чужаков просто сразу убивали. И еще это великий Воин принес всех нас в этот мир. Раньше мы жили в большом деревянном сундуке, но он отдал нас людям Черного клана, чтобы те всегда могли найти дорогу к общей деревне. Мы же прекрасно ориентируемся в пространстве!

То есть, большинство черноклановцев по-прежнему живут отдельными семьями по всей правой стороне Ароды, а собираются вместе только по праздникам. Ну, или на казнь посмотреть.

Теперь мне стало понятно, почему черноклановцы не сожгли еще свои болтливые подарки от предка – видимо польза от этих топоров все же, какая никакая, но была. А с первого взгляда и не скажешь!

А тем временем Лодочник медленно отчалил к Краю. Высокие двери самого большого дома распахнулись, и жители аккуратно вынесли своих старейшин на площадь, все на тех же табуретах.

- Может они к этим стульям просто приклеились, и теперь вынуждены повсюду их за собой таскать? – предположил Ру. Хорошо еще, что у него сохранилась способность шутить. И говорить в целом, - как ты думаешь, местных жителей специально обучают поднимать табуреты так, чтобы сидящие на них не скатывались?

- Ну, если учесть, как ловко они все это проворачивают – вполне возможно.

Я переключил все внимание на старейшин, которых только что водрузили на твердую землю. Старейшина по центру сидел, все так же важно зажмурившись. Один из носильщиков осторожно потряс его за плечо.

- Уже утро? – старейшина немного потерянно начал озираться по сторонам, причем голова его сохраняла полную неподвижность, и только глаза бешено вертелись из стороны в сторону, - ну да, это, как его. Утро, точно. Что у нас?

- Испытания, - слегка наклонившись влево, одними губами прошептал старейшина справа, - чужаки.

- Ах, да, да, вспомнил, - пробормотал центральный. Он растерянно почесал в затылке, и вид имел немного контуженный. Возможно, его все-таки уронили по пути, - так вот. Испытания.

Из широкого круга, который образовали черноклановцы, вышел маленький человечек. Даже по сравнению с низкорослыми соплеменниками он казался совсем ребенком. Он оценивающе окинул взглядом меня, потом Ру и хитро нам подмигнул.

- Вы утверждаете, что пришли с миром, - продолжил старейшина после небольшой паузы, - докажите это. Орун, - старейшина повел рукой в сторону человечка, - наш главный спорщик. Один из вас должен убедить его в своей честности.

- И как прикажете это сделать? – взвился Ру, отчаянно жестикулируя обеими руками. Орун деловито засучил рукава, прочистил горло и всем корпусом развернулся в сторону моего спутника.

- Только один способ – его нужно переспорить, - таким же немного рассеянным голосом ответил старейшина Черного клана.

Черноклановцы тем временем расселись вкруг нас на пыльной площади, кое-кто начал доставать закуски и радостно перешептываться с соседями, а за спиной у старейшин, кажется, принимались ставки.

- Вы лжете, - неожиданно низким голосом заявил Орун. Все смешки и разговоры стихли, и я так понял, что испытание началось. Обращался Орун исключительно к Ру, которого, видимо, принял за представителя нашей стороны.

- Что вы имеете в виду под этим утверждением? – тоже приняв удобную позу, поинтересовался Ру. Что-что, а поболтать он любил, - то, что мы лжем сейчас? Или что мы лгали, когда утверждали, что не хотим причинить зла вашему народу? Или может это общее предположение, что мы лжем постоянно?

Лицо Оруна расплылось в довольной улыбке, когда он понял, что встретил достойного соперника. Профессиональный спорщик, наверное, он редко встречал хороших собеседников в среде угрюмых, вечно хмурых и крайне неразговорчивых обитателей земли Относительно Черного клана. Так что Орун подбоченился, и открыл было рот. Но!

- И как вы сможете определить, лжем мы или нет? Даже если вы придете к каким-то выводам, они будут основываться на наших словах. И ваши выводы могут быть неверными. То есть, даже если мы скажем правду, вы вероятно подумаете, что мы лжем, и наоборот – солгав, вызовем ваше доверие.

Орун набрал в легкие побольше воздуха, готовый разразиться ответной тирадой, но инициатива была безнадежно упущена. Я давно уже заметил, что паническая реакция на опасные ситуации у Ру проявляется двояко – либо он молчит, старательно прячась за моей спиной, либо являет такие чудеса словесности, что диву даешься. Так что я аккуратно выдернул из наконечника палки для сбиваний пару комочков ваты и плотно прикрыл ими ушные отверстия. Стоять было незачем – судя по темпу, набранному моим напарником, остановится он еще не скоро. Я с удовольствием присоединился к прочей публике и сел на землю. В беззвучном варианте Ру казался гораздо привлекательнее, чем был на самом деле. А несчастный спорщик только и делал, что открывал и закрывал рот, в безнадежных попытках вставить хоть слово в беспрерывный монолог Ру. Но на то он и был беспрерывным, что никто и никогда не мог его прервать. Оставалось только догадываться, что насилие во время испытания не поощрялось – иначе Орун с удовольствием вбил бы глазастый топорик моему другу прямо в… Да много куда, в принципе.

Лодочник окончательно скрылся за горизонтом. Солнце нещадно палило, свежий горный ветерок приятно обдувал покрывшееся испариной лицо. Старейшины мирно задремали на своих высоких табуретах, и услужливые руки соплеменников аккуратно поддерживали их каждый раз, когда они опасно склонялись над землей. Большинство черноклановцев спрятали головы в коленях, укрывшись руками «домиком». По доносившимся сквозь бируши звукам я понял, что к монологу моего напарника присоединились топорики, затеяв жаркий спор о справедливости подобного соревнования. Я чувствовал искреннюю жалость к этим коренастым, темнокожим и очень несчастным людям. На самом деле мне по душе пришлась их вечная хмурость, угрюмость и немногословность. Они напомнили мне людей дома, в те славные дни, когда в лагере еще не появлялся Ру, принеся с собой странные, пугающие своей фантастичностью сны.

Среди публики произошло какое-то движение. Черноклановцы пришли в страшное волнение, когда их непобедимый до сих пор спорщик сел на землю и накрыл голову руками. Скорее всего, это был жест капитуляции, но едва ли Ру понял это. Он с недоумением уставился на своего оппонента, поморгал, и снова начал пополнять воздухом легкие.

- Ну, поигрались и будет, - я поспешно вскочил на ноги и закрыл рот напарника ладонью. Какое-то время Ру еще пытался говорить через сомкнутый рот, но быстро сдался. Орун, едва веря своему счастью, медленно поднял голову и в приступе отчаянной благодарности принялся отвешивать мне глубокие поклоны. Пару раз он весьма чувствительно стукнулся лбом о землю, но остановить его я не мог, так как руки были заняты. Так что я изобразил подобие улыбки и закивал.

По недовольным лицам участников нелегального тотализатора я понял, что никто не ставил на моего напарника. Кто-то принялся усилено теребить полы одежд старейшин в попытке разбудить, но старики мирно посапывали и даже не думали возвращаться к действительности.

- Может, отвесите пару оплеух? – предложил я ближайшему черноклановцу.

Это оказался тот самый, который первым вышел на тропинку и заговорил с нами.

- Нельзя, - с сожалением буркнул он в ответ, - прикасаться к старейшинам нельзя.

Наверное, от некоторых традиций Черный клан отказался бы с удовольствием. Я отпустил Ру и протянул черноклановцу палку для сбиваний. Тот недоуменно пожал плечами, и тогда я ткнул его в бок, для наглядности.

- Святая палка, - зачем-то добавил Ру.

Лицо нашего стража прояснилось от понимания и он с воодушевлением выхватил палку, подбежал к старейшине слева и довольно чувствительно ткнул того в бок. Старейшина немедленно проснулся. Чрезвычайно довольный эффектом черноклановец поочередно разбудил оставшихся старейшин и с видимым сожалением отдал палку мне.

- Они прошли первое испытание, - проорал на ухо центральному кто-то из них.

- А, да, да, - невнятно забормотал старейшина, - первое прошли, значит, второе. Так, а какое у нас второе испытание?

Старейшины  немного посовещались.

- Второе испытание покажет ваши намерения. Вы должны сделать нашему племени подарок. По-настоящему ценный подарок, который облегчит жизнь всему клану.

- Подарок? У нас нет ничего ценного, - растерялся Ру, - даже золота мы много не брали.

Зато я расплылся в довольной улыбке и протянул палку для сбиваний. Наш стражник с благоговением принял дар, и сообщил:

- Святая палка, - и поднял ее над головой, - будить старейшин!

И тут же для наглядности ткнул правого старейшину, успевшего задремать, в бок. Эффект последовал незамедлительно.  Все племя принялось радостно улюлюкать и пританцовывать на месте.

- Это возмутите… - начал было старейшина по центру, но остановился, едва получив ощутимый тычок, - дар принят. Второе испытание пройдено.

Улюлюканье стало еще громче.

- Третье испытание, - все еще поеживаясь после тычков, продолжил старейшина, - покажет, нет ли в ваших душах зла. Можете просить у нас все, что захотите.

Тут же несколько крепких черноклановцев вынесли сундуки, доверху набитые золотом, тканями, драгоценными камнями, и в одном даже лежало опахало из страусиных перьев. Скорее всего, это было имущество не прошедших испытаний путников, догадался я. У Ру опасно загорелись глаза, и руки сами собой потянулись к опахалу. Ну, кто бы сомневался!

- Мы просто хотим пройти, - я наступил на ногу своему напарнику и мило улыбнулся старейшинам.

Спустя час мы уже бодро шагали дальше по горной тропинке, прочь от племени Черного клана. В минусе у нас были – отдавленная нога Ру и палка для сбиваний, в плюсе – болтливый глазастый топорик. Его нам вручил счастливый обладатель должности «Носитель Святой палки» в качестве благодарности. Оказалось, болтливость топорика окупалась ценным качеством – тот всегда знал, в какой стороне Ось.

[Radda]

Глава 11.

Относительно Белый клан.

Река Арода, пересекавшая земли Относительных кланов, брала начало где-то на Далеких Источниках и отделяла Черноклановцев от Белоклановцев. Как-то раз один Великий Ум решил разобраться в этимологии Относительных кланов и предпринял отважное путешествие по этим землям. Результат был плачевный. Осталось загадкой и то, почему кланы именуются Относительными, и то, какой именно клан проводил Великого Ума в последний путь.

Старый, обветшалый мостик, единственный переход через Ароду, опасно раскачивался. Деревянные доски отчаянно скрипели под ногами. Ру удивил меня, бесстрашно ступив на непрочную конструкцию первым. Правда, едва мы оказались по ту сторону реки, он признался:

- Всем известно, что мосты обваливаются только под последним переходящим. В любой балладе так!

- Ну, естественно, - пробурчал я и выставил топорик вперед.

- Немного левее, - пропищал наш глазастый предмет плотницкого искусства и потянул мою руку в нужном направлении. Топорик уже трижды выправлял наш курс, что в три раза превышало его полезность по сравнению с Ру. Если бы у Великого Ума были какие-никакие положительные качества…

Пришлось одернуть себя, а то последнее время я замечал в себе странную склонность предаваться пустым мечтаниям. И, однако же, напарник убийственно раздражал. Я знал все причиняемые ему путешествием неудобства. Мозоли, нарывы, потрескавшаяся кожа, неравномерный загар, обветренные губы, гангрена, заражение  крови. Хотя последние пункты я счел явно надуманными. Да и не только последние, если честно. Вот если бы Ру вдобавок к своей невыносимости мог находить источники воды или хотя бы прилично разжигать костер!

Мои улетевшие куда-то мысли прервал тонкий свист, окончившийся треском подстреленного дерева в двух метрах от того места, которое занимала моя голова.

- Ach si saucshet’ja garchtarin! – долетел до нас высокий голос откуда-то из леса, - sha tra!

Я аккуратно положил топорик на землю, чем вызвал бурю неудовольствия:

- Глазами вверх, ради всех богов!

- Sha tra! – вторая стрела впилась в двух сантиметрах от первой с тем же легким свистом.

Я поднял над головой пустые ладони и прокричал:

- Мы не вооружены и не опасны!

- Ки, они это знают, - на удивление спокойным тоном ответил Ру, развернувшись спиной к голосу, - это они вооружены и опасны. Поэтому и сделали два предупреждающих выстрела и попросили нас убраться подобру-поздорову из их леса. Поэтому будь добр подними несчастный топорик, пока он катаракту не заработал и пошли отсюда.

- Откуда ты знаешь, что они нам сказали? Ты понимаешь их язык? – я удивленно воззрился на своего спутника, точнее на его затылок.

- Естественно! Я, между прочим, получил университетское образование и разговариваю на всех современных языках Наклонного мира и на парочке древних. Это старшее наречие Cru Starikta, языка белых лесовиков, именуемого Относительно Белым кланом в Общей Сравнительной таблице народов и ответвлений Сура.

Это надо же, мои желания исполнялись прямо на глазах. Первый полезный навык за все время, что мы провели вместе, включая и призрачное первое путешествие, мгновенно поднял престиж Великого Ума до недосягаемых доселе высот.

- Понятно, - стараясь не терять рассудительности, спросил я, - и что же конкретно они нам сказали?

- Sha tra. Проваливайте отсюда.

- И что нам теперь делать, о мой получивший университетское образование друг?

- Проваливать отсюда, - категорично заявил Ру, продолжая стоять спиной к тому месту, откуда доносились голос и стрелы, - и для начала развернуться спиной. Показать намерение, так сказать.

Я решил пойти на компромисс – тоже повернулся спиной, но с места не тронулся. Полезность понятие исчерпаемое, им надо пользоваться с умом и в определенных границах. Так что взваливать на Ру решение проблемы было все равно, что просить топорик сварить из себя кашу.

- Переводи, - бросил я ему.

- Чего?

- Переводи то, что я сейчас скажу.

- Эээ… Ну ладно.

- Отлично. Попробую вытащить нас из этой передряги.

- Hum sail’ya bahri, - проорал Ру.

- Вот же кретин, - застонал я, - не это!

- Por akhra! Sur na! – продолжил вопить Ру. Я хотел было добавить еще пару ласковых в адрес моего напарника, но вовремя захлопнул рот.

- Простите моего напарника, он идиот, - решил я зайти с другого бока, - мы мирные странники, направляемся в Центральный город. Мы просто хотим пройти, - подумав, добавил я. С черноклановцами это сработало. Ру старательно перевел.

- Ach bara nunta’ji krada, - ответил высокий голос из леса, - sha tra!

- Они делают бабочек на наши намерения и по-прежнему предлагают проваливать отсюда, - сообщил Ру.

- Я понял. Постой, делают бабочек?

- Несовершенство дословного перевода, - объяснил Ру, - давай может, я попробую?

- Не вздумай! – взвился я. И опоздал.

- Ach grii runta fura! Nu Ki rada yori’ja Ru krcha hi!

Из-за деревьев показался белоклановец. Высокий, изящный, с длинными по пояс светлыми волосами и прозрачно - белой кожей. В руках он держал длинный лук, рукоять которого была украшена четырьмя гнездами. В одно был вставлен драгоценный камень, в другое – простой серый камушек со странным иероглифом. Два нижних гнезда были пустыми.

Кстати, белоклановец оказался прямо перед нами и совсем не там, откуда доносился голос. Значит, их было несколько. Бесшумно ступая по земле, он подошел и окинул нас подозрительным взглядом.

- Сбиватель и Великий Ум, - раздался за нашими спинами все тот же мелодичный голос, - нарушители Извечной Гармонии.

Он произнес эти слова именно так – с большой буквы. Что бы это ни означало, вряд ли белоклановцы были этим довольны. Потому как со всех сторон послышалось шипение и еще добрая дюжина высоких светловолосых людей вышла из-за своих укрытий, целясь в нас из луков.

- Это уже слишком, - возмутился Ру. Я не мог наступить ему на ногу в этот раз, боялся, что тут же полетят стрелы, так что беспрепятственно продолжил накалять обстановку - нарушители границ – еще куда ни шло! Но Извечной Гармонии в целом?!

Ру явно понял, о чем речь. Университетское образование, чтоб его.

- Да, Извечной Гармонии в целом, - подтвердил голос, - вы лишены права покинуть наши леса. Вы осуждены и признаны виновными. И вы понесете наказания.

Именно так, наказания. Во множественном числе.

[Radda]

Глава 12.

Наказания.

Мы шли узкими, едва заметными тропинками куда-то вглубь леса. Я предпочитал думать, что мы именно шли, добровольно, а не насильно велись на казнь под точными прицелами белоклановских луков. Шли практически бесшумно. Точнее, бесшумно передвигались наши стражники, а мы с Ру создавали пресловутое «практически».  Хотя очень старались подражать светловолосым лучникам. На удивление, даже топорик хранил абсолютное молчание. Я в шутку поспорил сам с собой, кто из них не выдержит первым. Решил, что все-таки топорик. Ему как-никак, а смерти бояться нечего. Он же топорик, пусть и глазастый. Но, тем не менее, наш голубоглазый компас обладал известной долей самостоятельности и интеллекта, что предполагало наличие хотя бы маленьких обрывков души.

«Интересно все же, что этот Великий воин Черного клана сделал с этими топориками… или с теми, кем они были когда-то», - подумал я.

- Они не надели мешки, - едва шевеля губами, прошептал Ру. Черт, а я ведь спросил с собой на серебряник.

- Тебя это чем-то обижает? – уточнил я.

- Еще как, - так же тихо ответил напарник, - черноклановцы одели нам мешки, потому что предполагали вероятность нас отпустить. Белоклановцы, видимо, нет.

Удивительно тонкое наблюдение для такого ненаблюдательного создания. Я мысленно добавил еще одну галочку в список его неожиданных полезных навыков, до сих пор бывший ослепительно чистым. Догадку Ру тут же подтвердили.

- Ты прав, Ру, Великий Ум. Отпускать вас никто не предполагает, - всеобщее наречие у белоклановца выходило гораздо более мелодичным, чем у нас. А добавить к этому красоту, грацию и абсолютный слух, и получалась не слишком приятная картина. Определенно, представители Белого клана мне решительно не нравились. Слишком совершенные, слишком правильные. И это было совсем не правильно, на мой взгляд.

Белоклановцы вывели нас на широкий луг, залитый полуденным Солнцем.

- Здесь, - сказал тот самый, единственный из всех удостоивший нас разговором. Судя по пяти заполненным гнездам на луке, он был главным в этой компании, - ursun beireve!

Голос, многократно усиленный лесным эхом, наверное, дошел даже до деревни Черного клана. Из-за деревьев начали выходить его явные соплеменники, одинаково высокие и прекрасные. Неторопливо, легкой грациозной походкой они окружали нас, сначала десятками, потом сотнями.

- Приветствуйте старейшин, - обратился к нам все тот же белоклановец и указал на трех белобородых мужчин, перед которыми почтительно расступались остальные.

- Привет, - буркнул я, уязвленный тем, что казалось, даже старость была не властна над этими людьми. Если не седые волосы, старейшинам не дали бы больше тридцати пяти.

- И тебе привет, Ки, Сбиватель кошмаров, - ответил тот, что по центру, - и тебе, Ру, Великий Ум. Я Армин Соэль, верховный старейшина клана, - увидев удивление на моем лице, добавил, - крики твоего спутника слышала, наверное, даже Великая Ось.

- Вполне вероятно, - согласился я. Абсолютно абсолютный слух, ну как же! - Может кто-нибудь, в конце концов, объяснит, что тут происходит, что за Извечная Гармония и чем мы, два совершенно обыкновенных путника, ее обидели?

Старейшины возвели очи горе, их примеру последовали все остальные белоклановцы и даже Ру как-то странно посмотрел на меня. Один только топорик оставался солидарен, с любопытством сверкая глазками по поляне. Если когда-то он и был живым существом, то очень любознательным.

- Извечная Гармония это сила, которая держит наш мир в равновесии и не дает ему завалиться на один бок, - словно малому ребенку объяснил Ру.

- Чушь! Наклонный мир держит инерция, а сказки про падение мира – горячечный бред очередного Великого Ума, - отрезал я.

- Чушь, говоришь? – спросил старейшина и в его голосе почудился скрип металла под когтями кошмарной анаконды, - Создатель сделал наш мир совершенным. Когда первые люди заселили солнечную сторону, их было немного. Но даже небольшого количества хватило, чтобы нарушить хрупкое равновесие мира, удерживающегося в бесконечной пустоте на одной-единственной точке опоры. Все их страхи, горести, мечты, желания непрерывным потоком заполняли всю поверхность земли. И тогда Создатель отделил человека от проявлений его духовной силы, переместив их на Оборотную сторону. В мир фантазий и грез уходили только те, кому уже не было места на внешней стороне. Для защиты этого прекрасного мира он населил Закрай самыми страшными человеческими кошмарами. Кошмары поглощали злобу и страх умерших, и не пускали живых за Стеклянную границу. Души проходили, оставляя кошмарам все плохие воспоминания, и приносили на Оборотную сторону только счастье и свет.

Это был рай. Но спустя тысячелетия люди забыли. Они видели в кошмарах только злобных тварей, нарушающих покой их снов. И вот однажды Ун, Самый Главный Ум, построил Краесеть, отделив кошмары от людей. Появилась каста Сбивателей, отпугивавшая кошмары от Сети. Лишенные доступа ко снам кошмары отказались нести предписанную им вахту. И вот уже пятьсот лет как души умерших отправляются с Лодочником на Оборотную сторону, принося с собой то, что должно было остаться у кошмаров. Прекрасный мир счастья и радости загнил, почернел, перегрузил Оборотную сторону и начал тянуть землю вниз, в бескрайнюю пустоту. Еще немного, и Ось не выдержит. Тогда Извечная Гармония нарушится окончательно и наш мир сгинет. Или, как на удивление точно заметил Великий Ум, завалится на один бок. И в этом виноват твой народ, Великий Ум, и твой народ, Сбиватель кошмаров. За это преступление вы и понесете наказания.

- Красивая сказка, - не поверил я и вернул беседу в интересующее меня русло, - меня больше интересуют реальные проблемы. Например, эти ваши «наказания». И сколько их всего?

- Три, - ответил Армин, но я и сам уже догадался.

- Ну почему всегда три, - не выдержал я, - три испытания, три наказания, трое старейшин.

- Никакой непредсказуемости, - согласился Ру, - все до ужаса логично.

Армин выглядел удивленным. То ли нашим невежеством, то ли желанием разнообразить количество наказаний. Но все-таки ответил:

- Потому как три – число идеального баланса Наклонного мира. Внешняя сторона, Оборотная сторона, Ось – три части Земли. Люди, их мечты, их страхи – три расы Земли. Наш мир, Лодка, Солнце – три объекта в великой пустоте.

- И как я сам не догадался. Все в мире тройственно. Я, Ру, мое желание его пристукнуть – тоже три, - проворчал я. Ру отвернулся от меня с видом, по его собственному мнению, полным оскорбленного достоинства.

- Я рад, что ты понял, - не понял моего сарказма старейшина, - это было первое наказание. Вы должны понять, как погубили наш мир.

- Второе наказание – мы должны его спасти? – предположил Ру.

- Нет, - Армин отрицательно покачал головой, - скорее всего Изначальная Гармония уже нарушена необратимо. Вашим вторым наказанием будет поверить в то, что вы ответственны за гибель целого мира. Нашего мира. А третье наказание – это смерть, с осознанием того, что вы натворили.

Не знаю, на каком по счету наказании мое терпение лопнуло. Я упер руки в бока и громко, четко, так, чтобы каждый белоклановец, даже не обладающий абсолютным слухом, меня услышал, отчеканил:

- Тогда, глубокоуважаемый Армин, старейшина Белого клана, советую вам сразу переходить к третьему наказанию, - я не обратил внимания на испуганный писк Ру, - потому как я никогда не поверю во всю эту чепуху. Даже если предположить, что в ваших словах есть истина, все равно Наклонный мир будет продолжать вертеться вокруг своей Оси. Потому что на этой самой Оси обитают боги, которые денно и нощно контролируют, чтобы земля не переставала вертеться и не упала на один бок.

- Боги? – язвительно переспросил старейшина, - а какие конкретно боги? Вы их когда-нибудь встречали? Сколько их? Какие у них имена? Или это просто очередная байка, скормленная Великими Умами, чтобы оправдать свое преступление?

- Вот уж дудки, - возмутился я, - я же сказал, боги денно и нощно…

- Следят за тем, чтобы мир не упал, - закончил за меня Армин, - все это глупые человеческие суеверия. Богов нет, есть только Создатель. А он занят созданием других миров, где поселятся не такие глупые и ограниченные людишки, как в нашем.

- Не верю. Поверю, если только самолично поднимусь на Ось и своими глазами увижу, что она необитаема!

- Да будет так! – неожиданно ответил Армин, - но когда убедишься в этом, должен будешь вернуться и принять третье наказание. А в залог твоего слова оставишь с нами одну живую душу, за которой вернешься, - и выразительно посмотрел на моего спутника, у которого затряслись коленки, когда он понял, куда ветер дует.

- Идет, - легко согласился я и протянул старейшине глазастый топорик.

[Radda]

Глава 13.

Исчезательный город             

- Ты гениален! Ты поразителен! Нет, как ты их провел! И надо же, эти глупцы и правда купились на наш топорик. Я уж думал, крышка мне, и тут ты такой: «Идет!» и даешь им топорик. Я думал, у старейшины глаза лопнут от злости, - тараторил Ру.

Почетный эскорт белоклановцев провел нас узкими лесными тропинками до широкого тракта, пыльной лентой убегавшего куда-то вдаль, до самого Центрального города. Здесь они нас оставили, предварительно пожелав безопасного возвращения. Белоклановцы легко затерялись в густой чаще и исчезли из виду, и только тогда я смог выдохнуть с облегчением. Положительно, Великий Ум Сур вместо сравнительной таблицы языков должен был создать сравнительную таблицу нравов. Может, такой труд сделал бы кратчайший путь к Оси более безопасным.

- У нашего топорика и правда есть душа, - ответил я, чем поверг Ру в настоящий шок, - ну, или какие-то ее составляющие. Скорее всего, эту душу вынули из тела и поместили в инструмент. Как и во все остальные, которые остались у черноклановцев.

- Ты думаешь, наш глазастый друг был когда-то человеком? В смысле, настоящим-пренастоящим, - Ру забежал вперед и повернулся ко мне, пятясь задом и заглядывая в глаза, - но кто мог сделать с ним такое? Конечно, в нашем мире небольшая магия присуща каждому, но чтобы вынуть душу!

- Я не думаю, чтобы эти топорики были из нашего мира, - покачал я головой, - ты же слышал, их Великий воин свалился с неба вместе со всеми этими топориками. Ты когда-нибудь видел, чтобы в нашем мире люди падали с неба?

- Вообще-то да, - Ру рассмеялся и повернулся, приноравливаясь к моим шагам, - в Университете мы как-то раз ставили эксперимент с природным газом и страусами.  Так вот, Сю – мой однокашник – неправильно понял инструкции…

Мы шли по тракту, дружно высмеивая незадачливого Сю и отпуская комментарии по поводу того, куда еще он мог закачать газ. Удивительно, но наши с Ру отношения все больше напоминали дружеские. Точнее, эти отношение были похожи на дружеские гораздо больше, чем все остальные, которые у меня были – с коллегами в Краелагерях, в Академии или даже с братом.

«Сегодня мы поговорим о дружбе, - говорил нам профессор Норм Поведения на одной из лекций, - истинный Сбиватель всегда солидарен с коллегами и беспрекословен с начальством. Ни один из вас не должен бросать своего напарника в беде, однако же, если ваш коллега оступился, принял неверное решение, вы должны немедленно доложить о ситуации начальнику вахты. Это и есть самые высшие проявления дружбы – помощь в верных решениях, противодействие в неверных. Все верные и неверные решения расписаны в 112 главе Устава, которую вы должны знать наизусть…»

У нас же с Ру выходило, что с его неверными решениями приходилось смиряться, а докладывать о них было некому. Наверное, такая бывает дружба других людей, не-Сбивателей.

- Кстати, как ты думаешь, почему город называется Исчезательным? – спросил Ру. Мы шли уже несколько оборотов мира, и вдали начали показываться острые крыши, башни и башенки, - он что, время от времени исчезает?

- Нет. В нем время от времени исчезают люди, - ответил я и тут же пожалел об этом. Глаза Ру расширились, а ноги немедленно замедлили темп.

- Так может, просто обойдем его?

- Не получится, - я отрицательно покачал головой и легким подзатыльником заставил Ру двигаться быстрее, - справа от города находится Правое озеро, а слева…

- Левое, - закончил за меня Ру, - но если мы вот прямо сейчас повернем, то сможем выйти на безопасный путь…

- Через пару месяцев, - закончил я за него, - и не мечтай.

Под страхом подзатыльников Ру продолжал идти, вот только сделался удивительно молчаливым. Исчезательный город был совсем небольшим, судя по тому, что имел всего одно высокое здание – величественный замок с бесчисленным количеством башен и башенок, террас, балконов. Доступ к городу преграждал широкий ров, прорытый от одного озера к другому. Мост на городских стенах был поднят.

- Может, неприемный день? – предположил Ру, когда мы вплотную подошли к заполненному водой рву и теперь безуспешно пытались придумать способ через него перебраться. Я неопределенно пожал плечами, мол, кто ж их знает. Информация об Исчезательном городе строилась на фактах, полученных от путников, повернувших здесь назад, и на отсутствии вестей о тех, кто назад не повернул. Городские стены казались на удивление пустыми, в высоких бойницах и караулках не наблюдалось никакого движения. Да и весь город не издавал ни звука.

Словно наперекор моим мыслям раздался ужасный треск из-за стен, словно металлические шестеренки завертелись в огромном часовом механизме, переставляя стрелки.

- Как будто там передвигают что-то очень тяжелое, - озвучил наши общие мысли Ру, - знаешь, не нравится мне все это. Может, мы будем из тех путников, кто подобру-поздорову повернули назад?

- Эгей! Есть кто живой? – крикнул я, стараясь перекричать скрежет за стенами. Неожиданно шум прекратился, и город замер, словно прислушиваясь, - мы бы хотели пройти через ваш город. Не могли бы вы опустить мост?

- Ты что, ожидаешь, что пустой город тебе ответит? – скептически заметил Ру и поперхнулся. Потому что город ответил.

- Хм… Мост? Конечно, мы могли бы опустить мост. Ведь мы могли бы?..

- Думаю да, могли бы…

- Но зачем нам это делать?..

- Может, мы поиграем с этим?..

- Да, давайте поиграем с этим. Если это выиграет, мы опустим мост.

Город говорил, словно сам с собой, эхом нескольких голосов. Призрачный шепот несся прямо из городских стен, как живой, вливаясь в уши и щекоча мозг. Ру потрясенно замотал головой, вроде пса, только вынырнувшего из воды.

- Ты это слышишь? - едва слышно прошептал мой напарник, предварительно почистив уши и убедившись, что голоса из его головы не исчезли.

- Слышу, - нормальным голосом ответил я, - и зачем ты шепчешь? Думаешь,  город не догадается, что мы его слышим?

Ру обиженно посмотрел на меня и снова заковырял в ушах, всем своим видом показывая: «мол, если ты такой умный, вот сам и разговаривай с городом». Честно говоря, происходящее не произвело на меня шокирующего впечатления. Награда за абсолютное отсутствие фантазии, как-никак.

- И в какую игру мы будем играть, уважаемый город? – спросил я.

- Мы загадаем вам три загадки…

- Три загадки, на которые вы должны будете дать верный ответ…

- Первая загадка опустит мост. Если не отгадаете, уйдете отсюда и никогда не вернетесь…

- Вторая загадка откроет ворота. Если ответите неправильно, мост исчезнет, и вы упадете в ров.

- И сможете уплыть…

- Третья загадка пропустит вас мимо стражи. Если ошибетесь, они вас убьют…

- Знаешь, мне до колик надоело, что нас каждый день собираются убить. И чего эту дорогу называют небезопасной?! – пробурчал Ру и скрестил руки на груди.

- Какой-то ты чересчур нервный, Ру, - заметил я и похлопал напарника по плечу, - а как же твой, как его там, неусыпный субъективизм?

- Неистребимый оптимизм, - поправил мой напарник и мрачно глянул на серые городские стены, - ну у всего должны же быть разумные границы! Хоть один день без страха быть зарубленным, застреленным или заколотым. Для разнообразия.

- Знаешь, сам по себе мир удивительно однообразен, - рассудил я и повернулся к стенам города, - мы согласны. Давайте первую загадку!

- Это согласно, - зашептало многоголосое эхо Исчезательного города, - мы с этим славно повеселимся. Это нас развлечет. Если это готово, пусть слушает первую загадку: «Оно разнолико, разноцветно. Оно умирает и бессмертно. Оно устрашающе ужасно. Оно как малое дитя, безобидно».

Мысли в моей голове закрутились с бешеной скоростью. Устрашает, но, по сути, безобидно. В целом бессметное нечто, но по каким-то причинам вымирающее. Эльфы? Ерунда, они только в сказках бывают. Может цветы какие-нибудь. Жаль, но травоведение в Академии ограничивалось флорой долинного Края.

- Чушь какая-то, - в сердцах бросил Ру, - не путешествие, а сплошной кошмар!

И тут, словно кто-то щелкнул переключателем. Я вспомнил сказку, которую рассказывал нам старейшина Белого клана, сопоставил с тем, что знал на личном опыте и получил…

- Кошмары! – громко крикнул я городу. Многоголосое эхо зашипело, захихикало и засвистело в ответ. Мост медленно, с противным скрипом отделился от стены и опустился на другую сторону рва. Я подхватил напарника за загривок и потащил за собой. Мы перешли мост и остановились перед железной решеткой, перекрывавшей вход.

- И кстати, - буркнул Ру, - если что, я плавать не умею.

-  Я и не сомневался, - ответил я, - ты скорее прыгнешь в лавовое озеро с аллигаторами, чем облегчишь мне жизнь.

- Это хочет услышать вторую загадку? – прошелестел город, - тогда пусть будет внимательно. Где начало, не знаешь, конца не увидишь. Все это знают, никто не опишет. Оно не так много, оно не так мало. Оно самому себе счет потеряло.

Загадка поставила меня в тупик. С абстрактным мышлением вообще у Сбивателей было туго, поскольку требовало максимум воображения и идейности. Я уже начал было прикидывать, дотащу ли Ру до берега, как заметил, что мой напарник ехидно ухмыляется.

- Это дурацкое эхо совершенно определенно не училось в Университете Гениальной мысли, - хихикнул он и показал городской стене язык, - эту загадку знает любой первокурсник, посещавший лекции профессора Ха по неопределенности нематериальных форм. Эй ты, общительная груда камней, наш ответ ВРЕМЯ!

Массивная железная решетка начала подниматься, открыв вид на широкую городскую улицу. Из городских стен начал сочиться странный серый туман. Он клубился, менял форму, и наконец, приобрел очертания двух стражников, широкоплечих двухметровых верзил с длинными алебардами наперевес. Воины казались почти нереальными, полупрозрачными, но я ни на секунду не усомнился, что их оружие может лишить жизни не хуже обычного.

Туманные стражи вошли в арочный проход и встали у нас пути, скрестив алебарды на манер заправских караульных. Металлические забрала скрывали их лица, и слава богам. Ру посерел от страха и выглядел точь-в-точь как наши противники, только гораздо более плотным.

- Это угадало две загадки, - донеслось из-под первого забрала, - это сообразительнее, чем мы думали.

- Но это должно ответить еще на один вопрос, - подхватил второй, - и тогда мы пропустим это в город.

- Валяйте, - с вызовом ответил я, успокоительно положив руку на плечо напарнику. Мне совсем не улыбалось тащить потерявшего сознание Ру через весь город. Стражники заговорили одновременно:

- Один боится, потому что умеет. Другой ничего страшится, потому что отвык. Первый верит, потому что может представить. Второй отрицает, потому что не видит причин. Правый может, но не хочет, левый хотел бы, но не смог. За кем из них правда?

А защита была продумана неплохо, в целом. Я улыбнулся собственным мыслям. Ведь если бы одному из этих двоих на днях не приснился очень странный сон, с чудовищами на грибах и самопьющим чайным сервизом, ответ был бы таким очевидным. И неверным.

Ру недоуменно захлопал глазами. Не удивительно, его сон потревожить Король Всех кошмаров нужным не посчитал.

- На эту загадку нет верного ответа. У правды много лиц, и в каждом из них она правдива, - сказал я призрачным стражникам, и морок с громким хлопком рассеялся. Путь открылся. Ру посмотрел на меня, как мне показалось, с мгновенно возросшим уважением, и уверенно прошел под аркой. Пустой, притихший Исчезательный город лежал перед нами.

[Radda]

Глава 14.

Городской лабиринт

Мы с Ру безнадежно заблудились. Городские улицы петляли, искривлялись, меняли направление, словно нарочно водя нас по кругу. Когда мы в седьмой раз прошли мимо лавки аптекаря с эффектной вывеской: «Чары, наговоры, иллюзии. Высшее качество», я, наконец, сдался.

- Давай остановимся и подумаем, - предложил я. Ру в ответ закатил глаза и возвел очи горе.

- Неужели у тебя появилась стоящая мысль, командир, - съязвил он и сел на невысокий придорожный бордюр, - ну давай, вещай, изложи нам свой простой и логичный план. Мы уже сто лет бродим по этим улочкам, и все время идем по заданному тобой направлению к звезде нулевого оборота. Однако снова и снова оказываемся здесь.

- Ты только и можешь, что ныть и жаловаться, - не выдержал я, - ты же у нас Самый Великий Ум, Ру. Может, поделишься соображениями, как вывести нас отсюда?

- Ах, теперь мы наконец заинтересовались моим мнением, - ядовито ответил напарник и схватился руками за голову. Но, похоже, и у него не возникало никаких идей на этот счет, - надо спросить совета, - наконец решил он, - город, ты не мог бы быть столь любезен и подсказать нам дорогу?

- Ага, теперь вы заинтересовались мнением общительной груды камней? – с ехидцей ответил нам ближайший дом, - неужели выпускник Университета Гениальной мысли снизошел до нас? - откликнулся соседний, - прямо чудеса.

Ну конечно, из всех городов мира мы могли попасть только в такой вот обидчивый и чувствительный. Моя неприязнь к городам заметно возросла за последние несколько оборотов. Мало того, что обычные города шумят и плохо пахнут, этот еще и дуется.

- Уважаемый город, - как можно вежливее постарался ответить я, - прости моего напарника. Он вечно болтает всякие глупости, и видят боги, мне самому два-три раза в день хочется его прибить. Но таким уж он уродился! Не мог бы ты, пожалуйста, помочь нам?

- Вежливая просьба всегда помогает, - прошелестел бордюр под нами, и мы с Ру тут же подскочили, как ужаленные, - это лабиринт. Пройти его сможет лишь тот, кто не боится вернуться к началу, чтобы увидеть конец.

Опять сплошные загадки. Моя жизнь до недавних пор была удивительно проста – выполняешь приказы, живешь, как все, не нужно никаких глупых выдумок и изобретений. И мне нравилась моя жизнь. Не знаю, чем я прогневил богов, в которых не верили белоклановцы, что заслужил такие испытания. Повышение до Главного должно было стать самым ярким моментом в моей размеренной жизни.

- Вернуться к началу, - повторил я, - это что, снова идти к городским воротам?

Ру отрицательно покачал головой и показал рукой на замок, который виднелся с тракта.

- Если представить город в виде объемной пирамиды, то его началом будет вершина. То есть самая высокая точка фигуры. Самая высокая точка города – одна из башен этого замка. Думаю, мы должны войти в замок и подняться на самый верх, откуда будет виден путь из города.

- Какой догадливый, - фыркнула нам вслед аптекарская лавка и демонстративно хлопнула ставнями.

- Будь так любезен, - попросил я Ру, когда мы подошли к величественному замку, - перестань оскорбл*ть одушевленные предметы. Особенно если от них зависит наше освобождение.

Ру неопределенно хмыкнул в ответ, и повел меня вверх по ступеням ко входу. Две каменные горгульи охраняли вход, вцепившись длинными когтями в перила. Их застывшие глаза казалось, провожали нас до самых дверей. Из замка слышался тихий шелест, словно шум небольшого ручейка.  Двери замка приветственно распахнулись.

Мы оказались в просторном холле, посреди которого переливчато бил триндцатиструйный фонтан. Каждый поток был окрашен своим цветом, от бледно-золотистого до бледно-серебристого. В центре фонтана стояла белая статуя – прекрасно выполненная мраморная львица с живыми глазами. Нет, я не увлекся поэтическими эпитетами, у статуи были буквально живые глаза, пристально осмотревшие нас с головы до ног.

- Добро пожаловать в мой замок, путники, - донесся голос из статуи, - очень много времени прошло с тех пор, как я в последний раз принимала гостей. Чем обязана визиту?

- Эээ…, - совершенно растерялся Ру и я ловко закрыл ему рот ладонью.

- Здравствуйте, госпожа. Нам нужна ваша помощь. Мы хотели бы подняться на самую высокую башню, чтобы увидеть путь из города, - и, подумав, добавил, - будем вам очень благодарны.

Статуя неопределенно хмыкнула и ожила. Потянулась, размяла затекшие суставы и мягко спрыгнула на пол.

- Что же, это возможно, - ответила львица, подходя к нам, - но мне нужно что-то взамен.

- У нас больше нечего отдавать, - развел я руками, и это была правда. Вряд ли она согласилась бы на шелковые подштанники Ру.

- У вас есть время, - многозначительно ответила львица, - когда-то мой город был полон жизни. Каждый знал о городе меж двух великих вод. Но мы загордились в своем благополучии. Однажды в наш город пришел путник. Он попросил лишь ночлега и еды, взамен обещав любую помощь. Но нам ничего было не нужно, и мы прогнали его. Оказалось, этот человек был Великим Волшебником. Он пришел в мой замок и бросил в фонтан маленькую коробочку. И в тот миг наш прекрасный город изменился. Стены словно впитывали в себя людей, вместе с их высокомерием и верой в собственное превосходство. А я, правительница, стала не более чем статуей в моем огромном замке.

Тихая грусть шелестела в голосе статуи. Я никогда не слышал ни о чем подобном. В нашем мире не было такой магии. Все обладали ей в одинаковой мере, чтобы уметь порождать кошмары своим воображением.

- Прошло семьсот лет с того дня. Весь остальной мир забыл о нас, осталось лишь глупое название – Исчезнувший город. Может, если кто-то расскажет о нас, люди снова начнут приходить. Это принесет хотя бы немного разнообразия, - я готов был поклясться, что львица капризно надула губки, - поэтому один из вас должен остаться и написать мемуары нашего города. Второй сможет уйти.

- Не пойдет, - отрезал я, - мы уходим оба.

Львица выпустила когти и угрожающе зарычала.

- Да кто ты такой, чтобы отказывать мне! Королеве!

- А кто-то только что жалел о своем былом высокомерии, - укоризненно покачал я головой. Ру пытался что-то добавить, беззвучно шевеля губами под моей ладонью.

- Ты прав, - сконфузилась львица и печально улеглась на пол, бросив на нас полный глубокой грусти взор, - что ж, уходите. А я останусь здесь, в беспросветном одиночестве, в тоске. В городе, где осталось только эхо, - и она снова страдальчески заглянула в мои глаза.

От неожиданности я даже опустил руку, которой зажимал рот моему напарнику. Тот мгновенно наклонился к моему уху и зашептал:

- Не поддавайся Ки, это классический прием психомантики. Разжалобить оппонента, обезоружить и заставить сделать то, что ты от него хочешь. Именно этим приемом я выпросил у тебя сегодня последнюю пару чистых носков.

Я возмущенно посмотрел на Ру, потом на львицу, потом снова на своего спутника.

- Психоманты чертовы, чтоб вас боги взяли! Идем на башню и убираемся из этого города.

Львица гордо задрала хвост и запрыгнула обратно на фонтан, напоследок окатив нас полным презрения взором. И мгновенно замерла, вновь превратившись в неподвижную статую. Но на эту провокацию я уже не поддался, а просто потащил Ру к лестнице.

Спустя один оборот мы уже двигались к выходу, а город не удостоил нас ни единым звуком на прощание. Вторые ворота с громким треском захлопнулись за нами. Мы продолжили путь. Впереди нас ждала Пустыня затопленных ожиданий, одно из самых коварных и неприятных мест Наклонного мира.

[Radda]

Глава 15.

Пустыня затопленных ожиданий

Начался третий уход Лодочника наших скитаний в бескрайней пустыне. Местность вокруг была просто отвратительная – голая, мертвая земля, изрытая глубокими расщелинами, вроде паутины гигантского паука раскинувшейся на много километров вперед. Ни единого звука, даже легкого шороха муравейника, не услышали мы за эти дни. Не встретили ничего живого, ни одного ростка, пробившегося к солнцу.

Легенда о Пустыне затопленных ожиданий была известна каждому ребенку Наклонного мира. Ее рассказывали родители вместо сказки на ночь, ее преподавали в школах на уроке истории. Она менялась в столетиях, обрастала новыми подробностями, но суть была такова:

Когда-то, давным-давно, на месте пустыни была райская земля. Широкие луга, цветники, плодовые сады – всего в этих местах было в изобилии. А жили там самые почитаемые люди в мире – каста Прорицателей. Со всего Наклонного мира приходили сюда, чтобы послушать мудрые речи или спросить совета. Некоторые даже просили предсказать им будущее.

Прорицатели не брали платы, но благодарные жители Наклонного мира несли им множество подарков – золото и серебро, дорогие ткани, украшения, драгоценные камни. И было это за тысячу лет до моего рождения. А может, гораздо раньше. В самом центре Межозерья (а именно так называлась раньше пустыня) Прорицатели построили прекрасную башню из белого камня, где учили своих детей искусству предсказаний.

Но далеко не всем Прорицатели соглашались открывать тайны будущего. Очень многим отказывали, без объяснений причин. Однажды отказали даже могущественному королю (да, когда-то миром правили короли, а не Великие Умы). Тот ушел ни с чем и вернулся в свое королевство. Шли годы, а короля все сильнее терзало желание узнать свое будущее. Уже на склоне лет он собрал великую армию и напал на Белую башню. Он вынудил Прорицателей поклясться, что они будут пророчествовать любому, кто попросит их об этом. Им пришлось согласиться.

И тогда король узнал, что он последний правитель своей страны. Вернувшись домой, он обнаружил, что его придворные подняли восстание и решили отделиться от государства, став независимыми. Прекрасный дворец короля сожгли. Король не выдержал удара и сошел с ума, прокляв Прорицателей и весь их род.

А обитатели Белой башни держали слово, и все, кому они отказывали раньше, приходили к ним опять и получали ответы – им предсказывали смерть, голод, потерю близких, нищету и прочие несчастья. Во всем этом люди обвинили Прорицателей и решили отомстить. Они сожгли всю землю между двумя озерами, уничтожили каждое растение, каждое животное, высушили каждую реку и ручеек. С тех пор Межозерье стало называться пустыней, затопленной обманутыми ожиданиями. Ничто живое не обитало на этой земле и по сей день.

- А мой наставник обычно говорил так : «И ничто живое более не сможет обитать в тех землях», - сказал Ру и уныло огляделся вокруг, - и я понимаю, почему «ничто живое» сюда носа не сунет. У него, небось, мозгов побольше, чем у нас с тобой вместе взятых.

- Не истребляй свой оптимизм, - подбодрил я его, но и сам уже наполовину погрузился в пучину отчаяния. От Закрая эта местность отличалась лишь тем, что здесь не обитали даже самые завалящие кошмары.

- Хоть бы мошка какая пролетела, - заканючил Ру, - или дождик пошел. А то совсем грустно. Сколько нам еще тащиться по этому безрадостному образцу народного фольклора?

- Мы прошли ровно половину, - я ответил машинально, потому как Ру задавал этот вопрос с периодичностью в два-три раза за оборот.

«Нам еще долго?» «Да»

«А может, мы уже почти прошли?» «Нет»               

«Мы идем целую вечность» «Всего четыре оборота»

«А сколько еще?»

- Ты, наверное, ошибся с подсчетами, - Ру потряс меня за плечо, привлекая внимание, - скорее всего уже скоро обитаемая земля.

- Нет, - не задумываясь, ответил я, сбросив его руку.

- Тогда почему нам навстречу идет какой-то человек?

- Не идет, - практически не слушая, ответил я. И тут же остановился как вкопанный. Потому что к нам действительно шла какая-то фигура, плотно укутанная в широкий коричневый балахон с капюшоном, - и давно он к нам идет?

- Я заметил его минут пять назад.

- Так почему сразу так и не сказал?

- Так я и сказал. Я не виноват, что ты не слушал.

Весь диалог мы, не отрываясь, наблюдали за человеком, который шел навстречу. Он был достаточно высокий, лицо закрывал капюшон, руки спрятаны в рукавах. У меня возникла дикая мысль, что мы с напарником перегрелись на солнце, и у нас разыгралось воображение.

«Тьфу-тьфу-тьфу, - мысленно сплюнул я и быстренько прочитал молитву, - спасите боги от таких мыслей».

Человек в балахоне медленно приближался.

- Привет, - Ру поднял руку в приветственном жесте, - очень рады вас видеть. Знаете, ни одного живого существа за три дня пути, а тут целый человек. А последним одушевленным, с которым мы повстречались, вообще была статуя, так что вы прям лучшее, что мы видели за это время.

Я удивился, как после такой реплики человек еще не сбежал. Но он все-таки подошел и поклонился.

- Я Ас, жрец касты Прорицателей. Приветствую вас, путники, на нашей земле. Мы очень долго ждали, когда вы придете.

- Очень долго? – не понял я.

- Ки, - зашептал мне ухо Ру, как обычно продемонстрировав свое ужасающее представление о конспирации, - скорее всего, они прожили в пустыне больше тысячи лет и к ним никто не заходил. Конечно, они прождали очень долго!

Я сконфуженно улыбнулся Асу и пожал плечами, мол, простите этого идиота, это от природы. Но тот даже виду не подал, что произошло что-то странное.

- Идите за мной, - его голос был слегка приглушенным, но вполне приятным, - я провожу вас к Белой башне.

- Она существует?! Очешуеть!

Кляп. Вот та необходимейшая деталь, которую я упустил во время сборов. Я совершенно забыл, что нужно взять в дорогу кляп. А ведь собирался, принимая во внимание некоторые детали своего странного сна.

Ас шел немного впереди, указывая нам путь. Ру едва не подпрыгивал при каждом шаге, осаждая нашего провожатого вопросами:

- А она высокая? Она и правда белая-пребелая? А чем вы здесь питались всю тысячу лет? А что пили? Вы наверное для этих целей фильтровали свою мочу?

И на этом вопросе Ру заработал от меня очередной подзатыльник. Теперь я наконец понял, почему некоторые люди отказываются заводить детей. Из страха, что они вырастут такими.

Удивительное дело, несмотря на пустынность местности, мы не замечали белую башню до тех пор, пока не подошли вплотную. Вот ее не было, а через секунду она уже перед нашими глазами – прекрасная, белая, одинокая.

Ас завел нас внутрь и повел вверх по узкой винтовой лестнице, которая, казалось, не имела конца. Мы прошли этажей шесть – семь, пока Прорицатель не остановился у высокой арки.

- Заходите, - он жестом указал на вход в ярко освещенный коридор, - Ки, тебя ждут в правом конце, Ру, ты должен пойти влево. Там вы услышите то, что хранилось веками и должно быть сказано каждому из вас.

У Ру опасно загорелись глаза. Если нас не спустят с этой винтовой лестницы через пару минут, я сильно удивлюсь. Но я редко ошибаюсь в людях. Мы вошли в коридор и разделились. Я прошел не больше десяти метров и увидел дверь в самом конце. На ней висел небольшой дверной молоточек и я аккуратно постучал.

- Ки, заходи, не стой там, как пень трухлявый рядом с березкой, - гаркнули за дверью.

У меня отвисла челюсть. Я открыл дверь и с опаской заглянул внутрь. Посреди комнаты, заваленной всяческими книгами, тетрадями, свитками пергамента, гусиными перьями, бутылочками с чернилами и прочим хламом в том же духе, стоял небольшой деревянный стол, за которым сидел крепенький старичок.

- Что уставился, как дикарь на бальзам для волос, заходи и располагайся, - доброжелательно заявил старичок и представился, - я Лян. Сейчас закончу и потом побалякаем. Ждали тебя добрую тыщщу лет, теперь сам обожди, не закостенеешь. Да посади ты уже куда-нибудь себя, не стой над душой. Я тут вирши слагаю, для одной хорошенькой банщицы в Центре. Последняя строфа осталась. Подскажешь может? Какая рифма для «своею красотой ты пробираешь до костей»?

- Подбрось-ка в топку мне углей? – предположил я, аккуратно  устроившись на шаткой стопке книг.

- Гениально! – возопил Лян, дописал строчку и поставил жирную точку в конце, - теперь можно и поговорить. Хм, я думал, ты будешь повыше. Плохо смахиваешь на защитника спасителя всего мира.

- Чего? – не понял я.

- Ну так вот, у тебя есть высшее предназначение. Наш мир катится в тартарары, и твой друг Ру, должен его спасти. А ты его помощник, защитник, правая рука и так далее.

- Ру должен спасти мир? -  у меня отвисла челюсть, - нет, ты ошибаешься. Наверное, мне подсунули какого-то другого Ру. Этот совсем глупый.

- Ну, может он глупый, потому что ты плохо справляешься со своей задачей? – предположил Лян и скептически посмотрел на мои отчаянные попытки усидеть на непрочном постаменте, - в любом случае, бери, что дают. Спасителей мира, знаешь ли, не конвейером выпускают. Единичный экземпляр, так сказать.

Лян благожелательно улыбнулся и помахал мне рукой. Я ошарашено помахал в ответ, продолжая сидеть на стопке книг, которая угрожающе накренилась.

- И чего расселся? – ворчливо спросил Прорицатель, - я все сказал. Можешь идти. Защищай спасителя, иди за своей судьбой, выполняй предназначение и прочая. Мне нужно еще пару писем написать, прачке и одной тридцатилетней вдовушке аптекаря.

Я медленно поднялся, подошел к двери, но не выдержал и обернулся у самого выхода:

- И ради этого вы тут прождали меня тысячу лет? Чтобы сказать, что Ру на моем попечении? Это и ужу понятно, без меня он даже пары часов бы не протянул.

- Ужу не ужу, - философски заметил Лян, - но у всех есть свое предназначение. Свое я выполнил, - и, выудив из-под кучи бумаг чистый лист пергамента, принялся старательно выводить новые строчки.

Я вышел за дверь, не забыв громко захлопнуть ее на прощание.

[Radda]

Глава 16.

Прибытие в Центральный город

Оставшийся путь по Пустыне затопленных ожиданий прошел как-то странно. Ру хранил молчание большую часть времени, что было ему абсолютно несвойственно, и мне оставалось только догадываться, что он услышал в Белой башне и своем будущем. Я же всегда предпочитал тишину всем остальным формам общения. Пророчество Ляна я решил выкинуть из головы, как ненадежное и несущественное. У меня была четкая задача – доставить своего ума к маме, спросить о странном сне. А потом сходить на Ось.

Конечно, я мог бы просто проигнорировать данное белоклановскому старейшине обещание, но слово почетного Сбивателя кошмаров было твердым, как алмаз и верным, как государственные облигации. Так по крайней мере учили в Академии.

Спустя три дня мы наткнулись на первую небольшую ферму. А еще через пару оборотов перед нами предстал и сам Центральный город, гордая резиденция Университета Гениальной мысли. Главные ворота были широко распахнуты для всех желающих посетить вместилище знаний многих поколений Великих Умов.

Чистые мощеные улицы Центра кишели экипажами, молодыми людьми с аккуратно подкрученными усиками и коротко стрижеными девицами в мужской одежде. Как и всегда, все здесь было шиворот-навыворот.

Ру заметно оживился и помахал одному щегольски одетому франту в открытой двуколке:

- Ут, привет! Вот я и вернулся!

Однако Ут брезгливо поморщился и громко сказал барышне, что сидела рядом:

- Эти деревенщины просто невыносимы. Наверняка услышал мое имя случайно и теперь считает, что мы с ним запанибрата!

И немедленно умчался подальше. Ру тут же скис, и, видя столь сильное огорчение на его лице, я сдержал ядовитую ухмылку. Только сочувственно стукнул кулаком по плечу. Ру отлетел на пару шагов, но от огорчения даже не возмутился.

- Пошли, - буркнул он и повел меня по улочкам города к родному университету. Надо отдать ему должное, в городе он ориентировался, как рыба в воде. Несколько раз он сворачивал на едва заметные улочки, значительно сокращая путь.

Университет Гениальной мысли нельзя было спутать ни с каким другим зданием. По чудовищности архитектурного замысла соперничать с ним могла разве что Башня Ужаса за Краем после реконструкции. Здание было выполнено в виде гигантского зеркального черепа с золотой звездой во лбу.

- Убейте вашего архитектора, - посоветовал я Ру, едва завидев это строение.

- Он уже умер.

- И вряд ли это был несчастный случай, - предположил я.

- Это была старость, - с недовольной миной ответил напарник, - больше двухсот лет назад.

- Это вы так думаете, - многозначительно заверил я его, и повел рукой в сторону кошмарного сооружения, - скорее всего, просто нашелся истинный патриот, которому раньше его город действительно нравился.

Ру возвел очи горе, но промолчал. Вероятно, где-то в глубине души он был со мной согласен. Вход в Университет находился прямо под ощерившейся пастью черепа, так что со стороны выглядело, словно страшное мифическое чудище беспрестанного засасывает и выплевывает обратно мелких людишек.

Я бестрепетно позволил проглотить и себя. Из огромного холла на верхние этажи тянулись лестницы. Я сбился на 27 по счету и решил не начинать сначала. Всюду, куда только доставал глаз, стояли изящные белые информационные доски, с объявлениями о лекциях, таблицами успеваемости и прочей атрибутикой учебного заведения. Мы поднялись по одной из лестниц. Потом еще по одной. И еще.

- Позволь догадаться, - проворчал я, - кабинет ректора находится на самом верху?

- Точнее там, где горит звезда. На самом деле это огромное окно из маминого кабинета.

- Какие мы скромные!

Этажи я тоже перестал считать. Наконец мы вышли в какой-то коридор и уперлись в зеркальную дверь с табличкой: «Приемная ректора». Не успел я обрадоваться, как узнал что за дверью только кабинет второго секретаря.

- К ректору нельзя. Она занята, - даже не оторвав глаз от маленького ручного зеркальца, категорично заявила пухленькая дамочка с кудрявыми волосами.

- Ера, это я, Ру. Мама ждет, - даже не затормозив, ответил мой напарник и начал подниматься по очередной лестнице вверх. Эта лестница привела нас к еще одним зеркальным дверям с очередной табличкой: «Приемная ректора».

- Кабинет первого секретаря? – предположил я.

- Ага, - ответил Ру и толкнул дверь.

- К ректору нельзя. Она на научной конференции, - на этот раз девушка была худенькая и без зеркальца. Но взглядом и она нас не удостоила, продолжая аккуратно сортировать ректорскую почту, - попробуйте зайти завтра.

- Ера, это я, Ру, - не сбавляя ход, бросил он, потащив меня на очередную лестницу.

- У твоей мамы всех секретарш зовут Ера? – поинтересовался я. Подъемы по бесконечным лестницам меня изрядно утомили, я с трудом переводил дыхание.

- Точно. Мама не любит запоминать новые имена. Так что кадровикам приходится выкручиваться, - Ру открыл новую зеркальную дверь с идентичной табличкой.

- А это что за секретарь? Был второй, был первый, теперь нулевой что ли?

- Главный секретарь, - ответил Ру и приветственно поднял руку. Главный секретарь оказалась дамой в почтенных летах, с седыми волосами, затянутыми в аккуратный пучок на затылке.

- К ректору нельзя, у нее важное совещание.

- Я к маме, тетя Ера, - дама подняла голову от кипы документов на рабочем столе.

- Ру? Ты когда вернулся? – удивленно пробасила дама, поправляя пенсне на массивном носу.

- Только что. Мама у себя?

- Да, заходи, - махнула рукой в сторону очередной лестницы и мгновенно погрузилась в свои бумажки.

[Radda]

 

Глава 17.

Главный Ум, ректор Университета Гениальной мысли

Дверь к настоящему кабинету ректора оказалась на удивление простой и деревянной, без каких-либо опознавательных табличек. Ру постарался привести в порядок грязные с дороги волосы, аккуратно пригладив их на макушке, стряхнул пыль с ботинок и постучал. Судя по изменившемуся цвету лица, маму он боялся гораздо больше и топоров, и луков. Такого нежно – салатового оттенка я у него еще не наблюдал.

- Входите, - раздалось за дверью, и я мгновенно понял, почему даже Главный старается по возможности реже общаться с Главным Умом Наклонного мира. Властный, резкий, не терпящий возражений тон даже у меня вызвал легкое трепетание в желудке.

Кабинет ректора Университета Гениальной мысли отличался спартанской скромностью по сравнению со всем, что мне довелось видеть в Центральном городе. Даже простой магазин канцелярских товаров щеголял зеркальными окнами от пола до потолка, мраморными полами и изящными хрустальными столиками.

Здесь же огромное окно в форме звезды практически полностью скрывалось невероятного размера книжным шкафом с подставной лестницей, по центру комнаты стоял простой деревянный стол с креслом ректора и двумя жесткими стульями для посетителей. Правую стену занимала подробная карта мира, а на левой красовались прекрасно выполненные портреты прежних ректоров Университета. Поглядев на них, я невольно хмыкнул.

- Привет, мама, - сказал Ру, стараясь говорить одновременно тихо и внятно, - я вернулся.

- А я и не догадалась, - совершенно серьезно ответила ректор и посмотрела на меня, - что вас так развеселило?

- Картины, - ответил я, - наверняка вы их не своему архитектору заказывали.

Я готов был поклясться, что увидел мгновенный проблеск улыбки на ее лице.

- Ки, Сбиватель кошмаров, - отрапортовал я, - прибыл по поручению Главного Третьего сектора. Должен рассказать вам о некоем странном сне, который привиделся одновременно и мне, и Главному.

- Это тот сон, в которым ты с моим сыном отправились за Край на поиски Короля Всех кошмаров?

Я остолбенел. Вообще-то я готовился пуститься в пространные описания, предположения и выводы. Подготовил целую речь, в надежде убедить Главного Ума в правдивости своих слов. А тут – на тебе! Целая вереница мыслей пронеслась в моей голове, оформившись в три коротких вопроса:

- Как? Почему я? И что это значит?

- Может, присядете для начала? Уверена, что в дороге вам немного пришлось отдыхать, - ректор показала рукой на стулья по другую сторону стола, жестом пригласив располагаться, - что же, - продолжила она, едва мы сели, - на первый вопрос ответить достаточно легко. Этот сон видели одновременно два человека – Он, ты и я. Так что рассказывать его снова, думаю, смысла нет, раз все присутствующие уже ознакомлены с его содержанием. Полагаю, ты поведал о нем моему сыну?

Получив утвердительный ответ, она продолжила:

- Второй вопрос значительно труднее. Признаться, я и сама точно не поняла, почему именно ты. Вероятно, дело в твоей близости к Краю. Скорее всего, дальше забросить этот сон не получилось даже у Короля кошмаров.

- Но ведь в Краелагерях работают тысячи Сбивателей, - возразил я.

- Верно, - согласилась Главный Ум, - но в касту Сбивателей принимают мальчиков только с определенным складом ума -  в основном, это безынициативные, ограниченные люди с полнейшим отсутствием фантазии и находчивости.

Я возмущенно уставился на ректора, и открыл было рот, но она жестом заставила меня промолчать:

- Прекращай сверлить меня глазами и возмущаться. Сам знаешь, что ты далеко не такой, как остальные члены твоей касты. У тебя есть находчивость, юмор, воображение, все то, чего так не хватает остальным, и что так необходимо для отведенной тебе роли.

С каждым ее словом я становился все краснее. Худшего оскорбления для Сбивателя и придумать нельзя! Инициативный! Изобретательный! И наконец, обладатель воображения. В этот момент мама Ру мне окончательно разонравилась. А ведь с виду такая рассудительная, особенно на фоне своего сына.

- Возможно, Насраил выбрал бы Главного Второго сектора, тот подавал большие надежды. Но после смещения он сломался, и стал непригоден. Так что остался только ты. Думаю, это и есть ответ на твой второй вопрос. Теперь самый главный: что все это значит. В ответе на него я уверена абсолютно. Этот сон был не более чем сигналом о помощи.

Думаю, даже в вашей Академии преподают начальные основы мироведения. Так что объяснять лишний раз про баланс, точку опоры и все остальной не имеет смысла. Ун, Главный Ум более пятисот лет назад, учел возможность нарушения Извечной Гармонии из-за установления Краесети, но счел ее необходимость гораздо выше опасности, которую она представляла. На самом деле, наш мир удивительно гармоничен и постоянно поддерживает себя в состоянии идеального баланса. Однако, если Гармония чем-то нарушается, в игру вступают боги, которые должны следить за мироустойчивостью.

- Армин, то есть старейшина Белого клана, считает, что на самом деле богов не существует и скоро мир рухнет, - из духа противоречия возразил я, хотя на самом деле то, что я слышал сейчас, было гораздо логичнее всего, что мне наговорили другие за время путешествия.

- Армин – форменный болван, - подтвердила мое мнение ректор, - эти белоклановцы безвылазно сидят в своих чащобах и поэтому ничего о подлинном устройстве мира знать не могут. Создатель оставил нам подробнейшее описание устройства Наклонного мира, «Архитекторум». Эта книга хранится в полной секретности, и в ней совершенно точно есть глава о богах Центральной Оси мира. Я ее видела собственными глазами. Но в чем-то Армин прав. Мир действительно рушится. По каким-то причинам боги не выполняют свою функцию и Извечная Гармония нарушена. Именно это пытался сообщить тебе Насраил, и, судя по всему, только вам двоим суждено исправить это.

Наверное, я немного подпортил торжественность момента, но удержаться не просто смог:

- Вы предлагаете нам быстренько сбегать на Ось и поинтересоваться у богов о причинах такой вопиющей безответственности?

Одно у Ру с его мамой было фамильное. Они оба совершенно не ощущали сарказма в моих словах:

- Именно это я вам и предлагаю.

[Radda]

Глава 18.

Курс к центру мира

- Фи, делов-то! Ось маленькая, мы ее в пол-оборота обшарим, найдем богов и призовем их к ответственности. А еще выпишем административный штраф, за пренебрежение прямыми обязанностями. За пятьсот лет, с учетом городской пошлины, набежала кругленькая сумма, мне думается. Потом вернемся в Центр и положим деньги в банк, на имя Создателя. Мир спасен, Создатель при деньгах, городу, опять-таки выгода.

Я сам не знаю, почему мой голос казался таким спокойным. Если бы не абсурдность ситуации, можно было бы поверить в искренность этих слов. Ректор устало закатила глаза, так живо напомнив мне Ру, что захотелось загоготать в голос. Тем временем потенциальный спаситель мира номер один переводил взгляд с мамы на меня, и обратно. Сомневаюсь, что в кабинете ректора была кнопка экстренного вызова психологической помощи, как у Главного, но Ру отчаянно пытался ее найти.

- Кстати, а нам полагаются комиссионные? Сверхурочные? Премия? Прибавка за вредность? - меня продолжало нести на волнах сарказма, - все-таки, спасение мира тоже государственная служба…

- Ки, прекрати нести чушь, - неожиданно твердым голосом приказал Ру, - мама, перестань закатывать глаза и… тоже прекрати нести чушь. Пожалуйста.

Очевидно, эта реплика далась ему с трудом, так как он последовал своему собственному совету и замолчал. Несколько минут в кабинете царила полнейшая тишина. Ректор удивленно таращилась на своего сына, я вызывающе смотрел на нее, а Ру нервно кусал губы, уткнувшись в пол. Очевидно, собирался с духом.

- Мама, теперь спокойно, без углублений в свою любимую теологию, объясни, почему ты считаешь, что миру грозит опасность?

Он вызвал у меня прямо-таки восхищение. Сомневаюсь, что кто-нибудь еще в этом мире осмелился бы требовать объяснений у его грозной матери. Я не в счет, так как достойно переживал свой первый в жизни нервный срыв.

- Как вы знаете, - уже гораздо более вежливо ответила ректор, тоже видимо находясь под впечатлением неожиданных метаморфоз сына, - Солнце неподвижно висит над самой Осью. Точно по центру. Но в последнее время от наших ученых поступали тревожные сигналы. Судя по их отчетам, Ось отклонилась от центра Солнца на целый метр.

- Так может, это Солнце меняет положение, а не земля? Такая версия вам в голову не приходила? – пользуясь правом первого нервного срыва, съехидничал я. Но ректор не поддалась на мою провокацию.

- Нет. Положение Солнца по отношению к остальной звездной карте не изменилось. Зато изменился наклон горизонта.

- Что ж, полагаю, вопрос решен, - подытожил Ру, - мы с Ки отправляемся на Ось. Немедленно. Закрой рот, Ки, ты сам потащил меня в это путешествие, будь добр, доведи дело до конца.

Мы оба поднялись и направились к выходу. У самых дверей ректор нас окликнула:

- Ру, будь осторожен. Ки, ты тоже. И надеюсь снова с тобой увидеться.

- Вот это совершенно лишнее, - не оборачиваясь, ответил я, - или мир рухнет, или мы его спасем. Но в любом случае ноги моей больше не будет в этом городе. От Оси я направлюсь в земли Белого клана. У меня перед ними должок.

- Можно узнать какой?

- Конечно. Они должны меня убить.

Ректор фыркнула:

- Знаешь, ты ведь можешь просто не возвращаться туда никогда. Они не вылезут из своих драгоценных лесов только чтобы тебя найти!

- Я дал им слово. Честное слово Сбивателя. Я вернусь.

Ректор встала из-за стола и подошла ко мне. Посмотрела в глаза и добавила:

- Ты больше похож на Сбивателя, чем я думала, - как мне показалось, она сказала это с искренним сожалением.

На этом мы покинули Университет Гениальной мысли, а вскоре и Центральный город.

Ось мира – самая высокая точка на земле, одинокая гора, пик которой был виден практически с любой точки земной поверхности. Путь от Центра до Оси занимал не больше трех суток, но почему-то никто никогда не преодолевал его. Конечно, находились чудаки, мечтавшие забраться на вершину мира, но путь им преграждало такое количество непреодолимых препятствий, что все немедленно возвращались обратно.

- Концентрированная первородная магия, - объяснил мне Ру, когда мы оставили городскую черту далеко позади, - материал, из которого Создатель строит миры. Скорее всего, сразу после создания мира на эту точку пролилось несколько капель, и с тех пор по всей территории вокруг Оси творятся престранные вещи.

- Страннее, чем те, что уже с нами происходили? – недоверчиво переспросил я, и получил уверенный утвердительный ответ.

- Намного страннее. Например, в один момент это могут быть леса, а в следующую минуту уже песчаная пустыня. А если особенно не повезет, то открытое море или жерло действующего вулкана. Вариантов масса. К тому же там обитает множество весьма неприятных тварей, непонятно как приспособившихся к постоянно меняющимся природным условиям.

- И когда же мы попадем в эти волшебные места?

- Примерно через десять шагов. Видишь, стоит указатель?

И в самом деле, прямо перед нами возникла длинная цепочка высоких столбов с изящным предупреждением: «Внимание! Вы на границе территории концентрированной первородной магии. Будьте внимательны, а лучшего всего, идите обратно», и внизу вместо подписи значок Университета – череп со звездой во лбу. А дальше, за границей этой самой магии бушевал ливень.

- Ну что, идем? – отважно спросил Ру и открыл над головой изящный зонтик, который прихватил из дома перед тем, как покинуть Центр. А заодно и надувную лодку, теплое одеяло, ледоруб, коньки, лыжи, меховые шапки, панамы и два набора для начинающих альпинистов.

- А что ты прихватил для жерла вулкана? – поинтересовался я, осматривая новое содержимое своего багажа.

- Ничего. Если свалимся в лаву, то героически зажаримся, исполненные чувством своего великого предназначения.

- Не совсем так, как я представлял свой конец, - заметил я.

- Так ты же у нас почетный Сбиватель с нулевым воображением. Вот и не представляй его вообще. Меньше обманутых ожиданий.

Я искренне согласился с резонностью его слов.

Мы шли под ливнем около двух оборотов. Затем температура резко понизилась, и не долетевшие до земли капли дождя замерзли в воздухе и посыпались градом острых сосулек. Мы сделали небольшой привал, чтобы переодеться и выпить горячего чая. К этому времени град остановился, а снежные сугробы мгновенно растаяли под палящим солнцем. Пришлось снова переодеваться.

- Это как обязательные контрастные обливания в Академии, - сказал я напарнику, нахлобучивая панаму на голову.

- Раздражает?

- Бодрит, - рассмеялся я, быстро упаковал наши пожитки и взвалил на плечи.

Мы продолжали идти дальше, приспосабливаясь к постоянно меняющемуся миру вокруг. Один раз даже пришлось разворачивать лодку. Правда море появилось всего на пару минут, а потом вода превратилась в песок, и мы оказались  по пояс в бархане. На вторые сутки нам впервые встретился местный образец фауны, от которого мы спрятались самым банальным образом – залезли на дерево. Он решил было подождать, пока мы слезем, но его спугнул еще более крупный образец, погнавшись за ним с явным намерением пообедать. Нам даже с дерева слезать не пришлось, мы просто свалились, когда оно обратилось небольшим цветочным кустом.

- Чем займешься, когда все это закончится? Ну, то есть в том случае, если мир останется на месте, а мы – живы? – спросил Ру, вынимая из волос колючки, - вернешься в Краелагерь и снова станешь Сбивателем?

- Вряд ли, - отрицательно покачал головой я, вытряхивая жука из ботика, - сначала наведаюсь к белоклановцам. Уговор дороже денег, в конце концов. А если переживу и этот поход, то уйду за Край, скину Трона с верхней террасы, а потом перейду Стеклянную границу.

- Хочешь вернуться в Страну Чудес? – удивился Ру.

- Да. Знаешь, спокойно потягивать кальян на грибе мне кажется очень привлекательным после всего этого. Заодно представится случай стукнуть Насраила в нос, за то, что втянул меня в эти вселенские проблемы. Точнее, в оба его носа.

- У него два носа?

- Две головы.

- Кошмар.

- Точно. Он самый.

Мы рассмеялись и тут же закашлялись, подавившись пылью, поднятой ветром в степи.

[Radda]

Глава 19.

Создатель

И вот она, величественная Ось, на уходе третьего Лодочника оказалась прямо перед нами. Никогда не думал о значении выражения «где не ступала нога человека». Словно в подтверждение моих мыслей, Ру дернул меня за рукав и прошептал, завороженно глядя на каменную махину центра мира:

- Представляешь, мы первые люди, которые сюда добрались. Очешуеть, да?

На уровне двух этажей виднелся вход в пещеру. Вот где нам и пригодились наборы для начинающих альпинистов. Слава богам, подъем был небольшим, иначе мы, два горе-альпиниста, уже никому не смогли бы рассказать, что дошли до Оси. Потому что в функционировании страховки так и не разобрались.

- Как ты думаешь, мы найдем здесь богов? – спросил Ру, болтая ногами над пропастью, пока я обливался потом и встаскивал его в пещеру.

 - Черт их знает. Или боги их знают. Короче, не знаю, - ответил я, после того, как перевел дыхание. Умение Ру задавать вопросы в самые неподходящие моменты перестало меня раздражать, еще когда я вырывал его из лап гигантского морского кальмара. На самом деле, немедленного ответа не требовалось. Если, конечно, вопрос не был риторическим. А такие Ру тоже частенько задавал. Например, пока я подсаживал его на дерево, спасая от когтистого, клыкастого, огнедышащего ящера, он поинтересовался моим мнением о суетности бытия.

- Кто здесь?

Я посмотрел на Ру, он – на меня. Затем мы дружно повернули головы  к глубинам пещеры.

- Я спрашиваю, кто здесь? Вы – одни из моих?

- Боюсь, что нет, - ответил я, неопределенно разведя руками. Ру энергично закивал головой, одобряя инициативу, - а вы кто?

- Все-таки вы кажется мои, - пробасило эхо, - идите сюда. Мне нужна помощь.

Мы снова переглянулись. Где-то в глубинах пещеры вспыхнул свет. Ру поднялся на ноги, жестом предложив мне сделать то же самое. Я встал, и мы не спеша двинулись на голос. Пещера извивалась, искривлялась, сужалась и расширялась, но никак не заканчивалась. Свет становился все ярче, пока наконец не вывел нас в один из коридоров.

В воздухе, совершенно отдельно от чего бы то ни было, висело огромное пламя. Прямо над головой сидящего на камне человека.

- Привет, - поздоровался человек, - вы и правда мои, по голосу узнал. Это радует. А то с предыдущим мне не повезло, он был другим.

Представьте картину. Вы долго идете, преодолеваете немыслимые трудности, чтобы добраться до места, где не ступала нога человека. А находите…

- Привет, - дружелюбно ответил я, - в каком смысле – мы ваши?

- В том смысле, что я создал вас. Ну, или ваших далеких предков. Я Создатель этого мира, - как-то обыденно ответил незнакомец.

- Серьезно? – удивился Ру, и подошел по ближе, - а с виду ничем не отличаешься.

Создатель раздраженно закатил глаза:

- По образу и подобию своему, не забыли?

- А, точно, - согласился с Создателем Ру, а я с ним. В теологии мой напарник был гораздо сильнее, - тогда зачем ты сидишь в этой пещере?

- Приятно познакомиться, - добавил я. А что, не каждый день встретишь Отца всего сущего. И вообще, элементарную вежливость прививают Сбивателям еще до того, как они получают свою первую палку. Не то что этим Умам.

Только вот Отец сразу как-то пригорюнился и даже вздохнул:

- Я здесь застрял, - наконец сообщил он и показал на свою ногу, действительно застрявшую под каким-то камнем, - не могу выбраться.

Я никогда не был особо доверчивым, но даже с учетом сумасшествия последних дней такое объяснение было ужасно неправдоподобным.

- Может, просто отодвинешь камень? Раз ты Создатель, сил точно должно было хватить.

- Сил-то хватает, - опять вздохнул Отец всего сущего, - только это краеугольный камень всего мира. Сдвину его, и мир рухнет.

- И поэтому ты здесь сидишь…подожди, а сколько ты здесь уже сидишь?

- С самого сотворения мира, - совсем расстроился Создатель, - и да, поэтому я тут сижу. Потому что я Творец, а не Разрушитель. Уничтожить целый мир не позволяют морально-этические принципы, - добавил он с вялой бравадой.

Творец снова вздохнул. А в балладах он всегда казался таким всемогущим и всеведущим. И гораздо более веселым, чем на самом деле. Хотя, если бы мне пришлось сидеть на камне с самого сотворения мира, может и я бы немного погрустнел.

- Очешуеть, - подвел итог вконец обалдевший Ру, - ну а почему ты отсюда не телепортируешь?

- Я и забыл, что создал вас такими любопытными и дотошными, - недовольно проворчал Творец, - мы, Создатели, не можем применять Силу к себе подобным. И сами к себе в том числе. Мы не телепортируем, мы парим.

- Ну а чего ты тогда не испаришься отсюда? – окончательно запутался я.

- Нога застряла! – окончательно рассвирепел Творец.

- Ну, ты мог бы создать парочку людей, чтобы помогли выбраться, - как всегда, демонстрируя редкостную бестактность, предположил Ру.

- Фляга с первородной материей осталась вон там, - Создатель показал на открытую бутыль на камне, вне предела досягаемости, - не дотянуться. А без нее, я как без рук.

- Ну, мог бы заставить ее прилететь к тебе, - предложил я.

- Боюсь разлить. Всего одна капля, и из этой пещеры вырастет пара-тройка новых миров. А Ось рассчитана только на один. И тогда…

- Мир рухнет? – закончил я.

Создатель кивнул.

- Вообще-то он и так рушится, - на всякий случай сообщил я.

- Знаю, - совсем уж несчастным голосом ответил Творец, - подумать только! Едва-едва закончил Архитектурный, первый самостоятельный проект и такая оказия.

- Почему же боги, которые должны были следить за равновесием, извечной Гармонией и как ее еще, позволяют ему рухнуть.

Тут Создатель явно сконфузился.

- Я не успел их создать, - тихо признался он, - как раз наводил последний лоск, пришел сюда заселять богов и застрял. Как на зло, оставил флягу с первородной материей открытой, и внизу начался полнейший хаос. С самого сотворения мира сюда приходил только один человек, и тот не мой. Из другого мира.

- И он тебе не помог? – удивился я. Другой мир или нет, но ведь все-таки Создатель!

- Нууу… мы, скажем так, слегка повздорили. Я его отсюда телепортировал. Так вы вытащите меня или нет?

Мы с Ру дружно подхватили Создателя подмышки и принялись тащить, одновременно крепко наступая на пресловутый краеугольный камень, от греха. Нога, наконец, выскочила, и мы дружно повалились друг на друга. Точнее мы с Ру повалились, а Создатель, буквально, воспарил.

[Radda]

Глава 20.

Эндшпиль

- Очешуеть, как говаривал мой любимый напарник, - рассмеялся я, удобно растянувшись на мухоморе. Насраил и Маратрон грелись на соседних грибах, - в общем, мы немного поболтали. Создатель остался доделывать богов, которые должны следить за равновесием. А нас телепортировал. Меня прямо на голову Армину Соэлю, а Ру – в замок к той львице. Можете себе вообразить, этот чудак, Ру то есть, сказал, что всегда мечтал написать историческую книгу. И что тема Исчезательного города кажется ему очень интересной. Мол, что-то же там на самом деле произошло. Всем известно, что в нашем мире настоящих магов нет, так что это точно было не волшебство.

Насраил поднял обе свои головы и лениво потянул:

- Еще какое волшебство! Это наш Станционный Смотритель постарался. Сам рассказывал, пока нас с Маратроном чаем с бубликами угощал. И с Создателем тоже он. Отказался помочь ногу вытаскивать, так тот со злости его на станцию и телепортнул.

- Да ну? Наш Станционный Смотритель – маг? – искренне удивился я.

- Ха-ха-ха, - обеими пастями расхохотался Король Всех кошмаров, - какой там маг. Самый обычный Настоящий Герой.