Гончие псы. Часть 1
Маша в легком ситцевом платье стояла, прислонившись к косяку двери, ведущей в лабораторию. Глаза ее карие, грустные задумчиво смотрели на Горина, который битый час не вставал из-за стола. Взъерошенные волосы ученого выбивались из под наушников, а серые неподвижные глаза неотрывно смотрели на монитор.
Месяц назад среди шумов, посылаемых вселенной, радиотелескоп уловил сигнал, летевший в сторону Земли из галактики, находящейся в созвездии Гончих псов. С тех пор галактика выходила на связь ежедневно. Команда лучших астро-физиков, в которую входил Горин, трудилась над расшифровкой сигнала, но тщетно. Ученый трансформировал космический сигнал в звуковую волну, и все последние недели слушал музыку, подаренную вселенной. Она волновала, будоражила, вытаскивала на поверхность воспоминания, словно открывая засовы тайников его памяти. Музыка для чего-то доставала пазлы его жизни, будто хотела сложить их по-своему, показав Горину картину, о существовании которой он раньше не подозревал. Но пазлы не складывались, картины не получалось.
- Маша, - произнес ученый, не отрывая глаз от монитора, - свяжись с Арисом. Скажи, что завтра я приеду к нему. Пусть готовит установку. Мы попробуем сделать то, что он предложил.
- Горин, ты с ума сошел! – Маша напряженно выпрямилось. - Это же опасно! Арис проводил испытания только на растениях. Даже не на животных! Что вы надумали?!
- Маша, позвони Арису, - ученый будто и не слышал ее, - скажи, что завтра я буду у него в девять утра.
Горин знал про эксперименты Ариса, который облучал больные растения электро-магнитным полем здоровых, в результате чего генетический аппарат клеток чудесным образом избавлялся от повреждений. Самым отчаянным шагом Ариса было решение провести эксперимент над своим отцом, заболевшим раком. В итоге все вышло как нельзя лучше. Родитель не только избавился от болезни, но еще и помолодел на пару десятков лет. Но Арис взял с Горина слово, что никто больше об этом не узнает:
- Всему свое время. Пока что рано трубить о том, на что способна наша установка. В ученом мире весть о проведении эксперимента над человеком может быть воспринята неоднозначно, даже если это единственный шанс спасти от смертельной болезни…
На следующий день в просторном, отделанном мрамором холле Института волновой генетики Арис радостно пожимал руку своему давнему приятелю, которого знал как талантливого ученого уже многие годы. Всегда элегантный, обладавший вкусом и почитавший эстетику, как своего рода науку, Арис не мог не заметить мятую рубаху Горина и его небритое лицо. При этом глаза ученого лихорадочно блестели. Институт, который возглавлял Арис, обладал уникальным оборудованием, позволявшим совершать одно открытие за другим. И когда Горин обратился к Арису с просьбой использовать установку для исследования сигнала, полученного из космоса, руководитель института волновой генетики с восторгом согласился. Но неожиданно Горин выдвинул условие:
- Объектом облучения буду я.
Арис ошарашено замолчал, но потом все же собрался с мыслями:
- Пойми, это очень опасно. Мы не знаем даже приблизительно о последствиях…
- Здесь нечего обсуждать, - перебил его Горин. - Ты принимаешь предложение?
- Да, - только что и смог выдавить из себя Арис.
И вот теперь они стояли, пожимая руки и внимательно вглядываясь друг другу в глаза. Сигнал, зафиксированный радиотелескопом, Горин уже давно перевел в цифровой. Поэтому Арису оставалось загрузить информацию в установку и нажать заветную кнопку, чтобы, вновь став электро-магнитной волной, космические позывные проникли в тело Горина, возможно, изменив его до неузнаваемости.
Арис проводил ученого до заветной комнаты, где находилась чудо-машина. И когда, сидя в кресле напротив установки, Горин посмотрел в дуло излучающей пушки, она показалась ему окном в другой мир. Вспыхнул яркий свет. Горин закрыл глаза, и тут же в воображении понеслись картины жизни.
Их первая встреча с Машей в институте, когда они еще были студентами. Он влюбился сразу, в тот день, когда увидел ее задумчивую немного грустную улыбку, услышал тихий вкрадчивый голос. А потом наступили теплые летние дни, и они уезжали вдвоем подальше от города. Там, сидя у реки, они разговаривали обо всем на свете и не могли наговориться. Когда Горин рассказывал забавные истории, Маша смеялась, удерживая рукой длинные пушистые волосы, чтобы они не падали на лицо. А Горин лежал на земле, облокотившись на руку, и любовался Машиной улыбкой, ее точеным, словно у древней греческой статуи, профилем и думал, как же ему повезло. Когда они спорили, лицо Маши вспыхивало, голос становился твердым, она отчаянно жестикулировала, пытаясь убедить Горина. Но он не слышал, потому что в такие моменты особенно сильно хотел прижать ее к себе. И Горин обнимал Машу, а все аргументы тонули в поцелуях. Воспоминания год за годом проносились перед ученым словно фильм на большом экране, будто кто-то невидимой рукой вращал кинопленку его жизни. Дни и ночи в лаборатории. Они с Машей много работали. Иногда удавалось продвинуться в исследованиях, самую малость, но это была настоящая победа. Все остальное казалось бесконечными буднями, похожими друг на друга как близнецы, серыми, унылыми, пустыми. Когда вечерами, сидя за ужином, Маша пыталась поговорить о чем-то, не относящемся к работе, Горин сразу давал понять, что не настроен беседовать. Она вставала из-за стола, подходила к нему и обнимала. Но он лишь напряженно бурчал себе под нос, что, мол, ни к чему все это сейчас. Все что волновало, вдохновляло когда-то – осыпалось подобно осенним листьям. Постепенно лента жизни выцветала, краски блекли, и вскоре фильм стал черно-белым. Ничто больше не тревожило, не беспокоило, не имело значения: ни растаявшая любовь, ни стершийся с годами смысл жизни. Экран почти погас, когда Горин расслышал слабый звук, будто кто-то перебирает клавиши на пианино, с каждым разом все увереннее превращая отдельные звуки в музыку. И вот духовые подхватили фортепьянную капель, вдыхая в нее силу весеннего ветра, расчищающего небо от серых туч. И словно лучи апрельского солнца ворвались скрипки, заставив Горина ликовать и испытать состояние, которое он не знал раньше. Бесконечность, наполненная музыкой и светом, распахнула перед ним свои врата. «Наверное, это и есть счастье», - пронеслось у него в голове… Свет потух. Установка отключилась. Ученый открыл глаза.
Сообщение отредактировал Yuliya Eff: 11 Январь 2020 - 22:05