Дьявольская планшетка
В вершинах сосен тихо подвывал ветер. Мрачные великаны грустно постанывали и время от времени роняли шишки, которые смачно шлепались в сыроватый зыбкий настил из мертвой хвои. Звуки падения заставляли вздрагивать и пугливо оглядываться людей, сидящих тесной кучкой возле небольшого костерка. С вечера сушняка насобирали слишком мало, поэтому топливо приходилось экономить, бережно по одной веточке подкармливая голодный огонь. Удаляться от костра в промозглую, как бы чего-то ждущую тьму никому не хотелось. Слабо освещённые едва живым пламенем красноватые стволы ближайших деревьев, казалось, были последним зыбким рубежом света. Дальше, за ними начиналось царство мрака и лесной нежити. Темнота вокруг шевелилась и перешептывалась. А собственные тени людей, плотно жавшихся друг к другу, пытались предательски с ней соединиться и уползти туда, в ночную жуть. Все время казалось, что за деревьями кто-то есть. Неожиданно проухал филин. Для полноты картины недоставало только мерзкого хохота лешего или визга кикиморы…Песни, которые компания знала или знала не полностью, давно уже были перепеты. Укладываться спать, залезая в сырые палатки, вообще не хотелось. Как всегда, ближе к полуночи, наступила очередь разговорного жанра.
По старой традиции истории у костра рассказывались одна другой страшнее…
- Ну, ладно, так и быть. Я тоже расскажу свою историю, - начала свой рассказ невысокая девушка, поправляя руками рассыпавшиеся по плечам медными искрами тяжелые каштановые волосы. В ее карих глазах, необыкновенно больших на бледном лице, отражались красные огоньки, перебегающие по углям.
- Занятие спиритизмом – вещь, довольно опасная. А, если разговаривать приходится не просто с душами умерших, а еще и обращаться к нечистой силе, то это вообще чревато непредсказуемыми последствиями.
- Понимаю, что вам будет трудно поверить, но это на самом деле произошло со мной. Хотя начиналось совсем невинно или, по выражению нашей шефы наивно-банально, как совсем незначащая шутка, развлечение в обеденный перерыв. Чтобы было понятнее, буду рассказывать по порядку, так сказать, в хронологии событий. Поступив учиться в нашем городе, я часто старалась при возможности навестить родителей, живших в другом месте. Ночь в поезде и я дома. Кто-то из случайных попутчиков показал мне, как с помощью кусочка картонки и иголки на ниточке можно многое узнать из того, что только черти знают. Тогда я не сильно придала этому значение. Я выросла в атеистической семье и не верила ни в бога, ни в черта. Если бы я знала, насколько потом изменится мое мировоззрение. Окончила художественное училище и поступила работать в группу художников-оформителей. В нашем «джазе» работали только девушки. Парней не брали принципиально, чтобы не расхолаживали коллектив перекурами и не только. Без дела сидеть не приходилось, точнее, сидеть вообще не приходилось, настолько день всегда был насыщен интересным творческим делом. Как гордо говорила наша шефа: «Художники чай не пьют», не задумываясь, насколько двусмысленно звучала эта фраза. Но, как известно, руки заняты, а язык свободен. И вот как-то раз, между делом, рассуждали с коллегами о смысле бытия, устройстве мироздания, существовании высшего разума и потусторонних сил. В пылу спора одна из нас и ляпнула:
- Ой, да ну, если дьявол есть, то пусть знак подаст.
И вдруг с грохотом обрушиваются, стоящие вдоль стены плотными рядами, довольно тяжелые и вполне устойчивые декоративные детали, подготовленные для будущей витрины! Надо было видеть наши вытянувшиеся лица, напоминавшие тот вытаращенный смайлик с подергивающимся глазом. Кто-то нервно хихикнул, но честно говоря, было не до смеха. Как говорится – выпросили. Ну, и тут я вспомнила про картонку с иголочкой. Дурное дело не хитрое. Быстро соорудили планшетку, на которой нарисовали круг, проставили буквы и цифры и, по-прежнему слегка побаиваясь-посмеиваясь, начали спиритический сеанс, воспользовавшись начавшимся обеденным перерывом. Естественно, медиумом единогласно назначили меня.
- Ты здесь?
Иголка, слегка, покачавшись, указала – «Да».
- Какого ты ранга?
Игла остановилась на цифре 8.
На вопрос об имени выдала набор примерно из 10 букв, лишь отдаленно напоминающий вроде как имя, состоящее в основном из согласных звуков. Ну и имена у них, скажу я вам!
- Разговаривать с нами будешь?
- Да.
- А вы, что на самом деле есть? – прозвучал недоверчивый вопрос.
-Да есть, но не здесь.
Сначала, все замерли в ступоре, боязливо переглядываясь. А потом, как прорвало! Забыв на время всякий страх, девушки наперебой начали задавать разнообразные вопросы. Иногда иголка реагировала сразу, давая четкий ответ, особенно типа да или нет. Иногда зависала и отказывалась писать что-либо вразумительное. Потом вдруг грубо послала всех, ну сами знаете куда. В общем, в тот раз обед прошел весело и плодотворно.
Ночью, мне впервые приснился странный сон, который я отнесла на усталость переполненного впечатлениями мозга. В сполохах синего и красного света вращались с нарастающей скоростью планшетки с мерцающими дисками, блестящие спицы маятников перекрещивались под разными углами и сталкивались, издавая дикие визжаще-скребущие звуки. И все это на фоне разноголосого шепота и стонов.
На следующий день в обед мы опять собрались возле моего стола и доставали граждан из преисподней массой совершенно разнокалиберных вопросов. Вплоть до того:
- Кто украл из мастерской веник?
Стало совсем не по себе, когда наш собеседник сообщил:
- Светловолосая.
У нас пол коллектива в том году ходило блондинками. Шефа подозрительно оглядела присутствовавших и объявила, что обеденный перерыв закончился. Я вздохнула с облегчением. Мне этот цирк начинал надоедать. Тем более что было совершенно непонятно, каким образом обычная игла выделывает эти фокусы – вращаясь в разных направлениях, четко указывает на буквы, из которых складываются нормальные слова. Единственные непонятные слова – имена тех, с кем приходилось беседовать, они состояли, казалось бы, из бессмысленного сочетания букв, которое повторить с ходу было просто невозможно…
К кошмарам сна предыдущей ночи в этот раз добавились черные и красные буквы, вспыхивающие и гаснущие между всполохов-всплесков темного пламени, вращения дисков и маятников. Несколько раз я просыпалась от непонятных скрипов и шорохов. Ну и, конечно, чуть не проспала, потому что заснуть по-настоящему мне удалось только под утро.
А на работе меня уже ждал сюрприз. Наша шефа, женщина всегда себе на уме, отложив все важные дела, усадила меня сразу за планшетку. Оказывается, она вчера дома весь вечер искала золотые сережки, которые недавно куда-то запропастились. Дама, конечно, уже кого-то подозревала, но решила, что наш новый «друг» поможет найти вора. Честно говоря, я, приступая к новому сеансу, слегка побаивалась – а ну-ка в этот раз нам дадут ответ, указывающий на кого-нибудь из нас, ведь совсем недавно мы всей компанией были на дне рождении у хозяйки злополучных сережек. Докажи потом, что не брала. Ведь всему, что выдавала иголочка, шефа верила безоговорочно. Каково же было наше удивление, когда после полагающегося ритуала приветствия и заданного вопроса:
- Кто взял сережки?
Получили ответ:
- Сама, - удивил – это мягко сказано.
- Сама – это кто?
- Ты, - хм, прозвучало довольно двояко. «Ты» - это я, или «ты» - это хозяйка. А она на меня уже нетерпеливо смотрит:
- Спроси, где находятся сережки.
Слава богу, вроде на меня не подумала. И тут иголочка аккуратно так по буковкам выдает:
- В серванте, на средней полке, в зеленой рюмочке.
- А кто их туда положил? - эдакий хитрый вопрос.
- Дура, сама и положила, - ответ доставил нам несколько веселых минут.
И что тут скажешь? Ну, какая же после этого могла быть работа! Шефа рванула со всех ног домой, благо жила в десяти минутах ходьбы. А мы, конечно воспользовавшись неожиданной передышкой, усиленно мыли кости начальству, которое до этого рассказывало нам обо всех подозреваемых в весьма нелестных выражениях. Через полчаса она была уже на работе и с ошарашенным выражением лица рассказывала, что действительно, нашла потерю в указанном месте. Что потом и сама вспомнила, как после нашего ухода со дня рождения машинально сняла сережки и положила их в рюмочку, чтобы случайно не потерять. Вот так вот! Значит, все это время она подозревала не только домашних, но и нас тоже.
Надо ли говорить, что после этого случая, все предприятие знало о свойствах планшетки и о моем умении с ней обращаться. К нам в мастерскую стали время от времени заглядывать труженицы торговли и просили что-нибудь узнать.
А я стала видеть сны один «краше» другого и очень часто, лежа в постели, не могла подолгу заснуть, боясь продолжения кошмаров. Видения становились такими осязаемыми, что было трудно определить, где сон, а где явь. Что-то мягко прикасалось к моему лицу, гладило тело, перекрывало дыхание. Даже просто выйти ночью из комнаты становилось проблемно. Все время, казалось, что на меня кто-то смотрит. Небольшой, знакомый с детства коридор от спальни до кухни вдруг превращался в бесконечный лабиринт с бесчисленными ответвлениями и тупиками. В их глубине мерцали странные огоньки, что-то невнятно шептало и шуршало.
Днем я чувствовала себя разбитой, невыспавшейся и чем чаще общалась с потусторонним миром, тем страшнее становились мои ночи. Под разными предлогами пыталась отказываться от сеансов. Но, шефа была властной женщиной, я тогда еще не смела ей противоречить, и все продолжалось. Однажды она поссорилась с мужем: приходила расстроенной, постоянно говорила, какой он негодяй, дело шло к разводу, и в порыве отчаяния попросила узнать у наших «друзей», что ей делать. В тот раз согласился с нами общаться кто-то новый. В его имени были только гласные буквы, как перепев из сочетания О-А-У-И в разной последовательности. Ранга довольно высокого, да и еще как он сказал:
- Я белый ангел. Я помогу. Купи три лепешки, освяти их в церкви, раскроши на мелкие кусочки, разложи на окне со словами: - «Любить, понимать, прощать». Птицы крошки склюют, все наладится.
- Больше ничего не надо делать?
- Нет.
Прошло несколько дней и шефа пришла на работу счастливая. Все сделала, как советовал белый ангел. И как-то само собой получилось, что доверительно поговорили с мужем, разобрались в недопонимании и помирились.
Иногда сеанс не получался. Зашли к нам две подруги. Одной что-то надо было узнать, а вторая просто так из любопытства. Начинаю обычную процедуру вызова, а иголка крутится как сумасшедшая, ничего вразумительного не выдает. В конце концов, ответил «белый», «черные» явно увиливали от общения. Контакт вроде произошел, но слова прописывались очень медленно, ответа приходилось ожидать подолгу. Сначала односложные «да» и «нет», а потом вдруг, как будто прорвавшись, выдал фразу:
- Не могу говорить, мне мешают.
- Кто тебе мешает?
- Она, слева…
Посмотрев налево, я встретилась с серыми глазами гостьи, пришедшей за компанию и слегка насмешливо поглядывавшей на нашу процедуру. Девушку, отвлекавшую «нечистых» от важного дела, не совсем вежливо попросили выйти, а сеанс продолжился в довольно плодотворном русле. Причем, отвечал наш контактер не только, по существу задаваемых вопросов, но и попутно поведал много интересного о прапрабабке сероглазой девушки, обладавшей в свое время большой силой, частично перешедшей к праправнучке. Только, мол, она пока не знает о своей силе, но если научится ею управлять, то очень многого может достичь. Разговор постепенно наладился и потек, так сказать, в спокойной конструктивной форме.
Но вот мне спокойствия не добавилось. Во снах стала появляться рыжеволосая женщина с серыми глазами, коловшими иголками крохотных черных зрачков. Она укоризненно качала головой и еле слышно что-то шептала тонкими сухими губами. Из-за общей какофонии звуков, наполнявших сон, слов невозможно было разобрать, но по интонации я догадывалась, что меня о чем-то предупреждают и просят. Однажды ночью, после очередного общения с потусторонними, я ощутила, что в комнате кто-то есть и пристально вглядывается из темноты, настолько пристально, что взгляд становился осязаемым, как будто мягкими, упругими и сильными руками-щупальцами прикасался к лицу, телу, ласкал и обволакивал, пронзал неземным экстазом…
Бывает так, что вроде спишь, но все вокруг происходящее воспринимаешь так, будто уже бодрствуешь, с недоумением наблюдаешь себя, мечущуюся по постели в тщетной попытке подняться. Будто это твоя душа смотрит, как в твоем теле пытается вырваться из оков Морфея кто-то другой, совсем не ты, раз ты можешь видеть все это откуда-то со стороны. И не можешь понять, что это - еще сон или уже явь. Силишься проснуться, открываешь глаза, даже вроде встаешь, но потом понимаешь, что все по-прежнему происходит во сне. И опять просыпаешься, и опять встаешь и опять понимаешь, что еще спишь. Начинает казаться, что уже никогда не проснешься, никогда не вырвешься из страшного сна-морока. Одно спасение – усилием воли вырваться из оцепенения скатившись с кровати на пол.
Но в тот раз попытка освободиться от всепоглощающих, мягко сказано, объятий, вдруг превращается в падение, в стремительный полет куда-то вниз, в нарастающий хаос звуков, всполохов света и душащей темноты. Вроде нет стен, но слышна их близость по влажному чваканью падающих кусков земли и мерзкому царапанью когтей по камню. Ощущение такое будто вокруг полно каких-то существ, постоянно находящихся в беспорядочном движении. Меня все больше охватывал ужас от сознания, что в этот раз я так и не смогу проснуться, не смогу вырваться из стремительно вращающегося туннеля. Как взбесившаяся электричка, набирающая скорость в жутком, воющем метро. И пролетающие мимо красные сигнальные огни, мертвенный неон освещенных станций, черные бесконечные перегоны под нарастающий неистовый визг тормозов и бешеный скрежет колес…
В самый последний миг, когда казалось, уже ничто не остановит это кошмарное падение, меня спас мирный звонок будильника. О, я еще никогда так не радовалась сигналу утреннего врага.
На работу я шла с твердым намерением больше не прикасаться к дьявольскому планшету. Но, человек предполагает, а… Короче меня опять уговорили. Собеседником был «черный» самого высокого ранга, отказавшийся назвать свое имя. В этот раз все пошло не так. Он не стал отвечать на наши вопросы, иголка сначала быстро вращалась над планшетом, а потом четко, буква за буквой выписала текст. Я заворожено читала вслух. Лица подруг все больше бледнели.
- Ты не знаешь всего о себе. Ты необыкновенная. Ты мне нужна. Я тебя люблю. Я тебя хочу. Ты скоро станешь совсем моей. Не пытайся мешать мне, я сильнее всех.
Последнюю фразу все, как загипнотизированные произносили вместе со мной вслух. В отчаянии я закричала.
- Сгинь! Уйди!
- Ха! – прописала иголка.
В испуге я изорвала картонку с чертовым кругом на мелкие клочки, сломала иголку, бросила в раковину и подожгла. Меня всю трясло, а девчонки молча, смотрели, как я мечусь по мастерской. В голове ни у кого не укладывалось, что шутки, кажется, кончились. Даже шефа, обычно недоверчиво смотревшая на случавшиеся со мной сердечные недомогания, предложила отпустить меня домой… отоспаться и привести нервы в порядок. Ага, как раз таки спать мне хотелось меньше всего.
Как бы я не оттягивала этот момент, но лечь в постель всё же пришлось. Пытаясь отвлечься, долго читала книгу, хотя все прочитанное проскакивало мимо. Не думать о произошедшем днем никак не получалось. Сон подкрался незаметно, мое сознание будто провалилось в него, сразу оказавшись в другом мире. Я металась на крохотном кусочке тверди - крутой скале посреди бушующего моря огня. В отчаянии, уже почти не надеясь на спасение, я, как уже не раз бывало во снах, хотела взлететь. Места для разгона было слишком мало, пришлось, оттолкнувшись от скалы, неистово взмахивая руками и работая ногами, как ныряльщик на всплытии, когда уже заканчивается воздух, устремиться вверх. Кроваво-огненная лава яростно плескалась внизу, взметывая свои огненные языки-протуберанцы, а я все не могла прорваться сквозь густое переплетение проводов, будто все трамваи и троллейбусы города стянули их на один перекресток. Изгибаясь и лавируя между ними, я с трудом набирала высоту, поток воздуха подхватил меня, позволив расслабиться, закрыть глаза, в парении блаженно раскинуть руки-крылья в прозрачной синеве и полной тишине.
Вдруг, мгновенно все изменилось. Уже не мягкое легкое дуновение, нет - все убыстряющийся холодный ветер уносил мое тело в надвигающуюся тьму. Вокруг крутились чудовищные смерчи, с воем втягивая в себя пространство. Над всем этим, возвышаясь на черной скале, на фоне ночного неба царила огромная мрачная фигура в фосфорицирующем плаще с низко надвинутым капюшоном. Вихрь тащил меня прямиком к этой скале, фигура приближалась все стремительнее, при этом медленно поворачиваясь навстречу мне лицом. Странное щемящее любопытство влекло заглянуть под капюшон, пока, наконец, это не произошло… Вместо лица зиял черный провал, подобный бездне, высасывающей душу. В ужасе я кубарем рванула прочь, беспорядочно молотя руками воздух. С огромным трудом, буквально на исходе сил мне удалось вырваться из дьявольского притяжения, постепенно выравнивая полет и устремляясь все дальше к свободе. Внизу простиралась бескрайняя поросшая лесами равнина, перемежающаяся синими нитками рек и голубыми блюдцами озер среди зеленных холмов, на одном из которых стоял величественный древний храм, сияющий золотом куполов увенчанных православными крестами.
Впервые за долгое время, я проснулась с ощущением свободы и покоя, уже понимая, что мне надлежит сделать. Вскоре, благодаря счастливому стечению обстоятельств, мои родители переехали жить на Украину, а я прошла обряд крещения в одном из древнейших храмов этого прекрасного зеленого края.
Девушка замолчала, задумчиво шевеля веткой пепел костра.
- И что, помогло? - осторожно спросила одна из слушательниц.
- В общем – да. Но, однажды, поддавшись на уговоры, я опять согласилась побыть
медиумом, и иголка, не обращая внимания на вступительные вопросы, написала:
- Ты меня предала. Я не буду с тобой разговаривать. Пока не буду…
Прикрепленные изображения
Сообщение отредактировал Antimat: 12 Январь 2013 - 22:04
