Публикации
Написано Переводчик
Посвящается Ольге, социальному работнику, переводчику.
Минивэн нёсся по темным переулкам, расшвыривая оранжевые сполохи мигалки. Петрович угрюмо и невнятно ругался за рулём, нервно перебрасывая уже изжеванный мундштук папиросы из одного угла рта в другой. Я сидел в ложементе, пристегнутый ремнями, и не обращая внимания на Петровича стараясь расслабиться перед неизбежным сеансом. Вращающийся ложемент, со встроенной диагностикой и блоком первой помощи, был установлен вместо заднего дивана, и сейчас тестировал меня на готовность к аварийной работе. Петрович вывернул руль и чуть ли не на двух колесах объехал вывалившиеся из подворотни невменяемое тело. Тело, не удержавшись, упало в лужу и грозно махнуло нам кулаком. Всё это было зафиксировано на стеке регистратора. Мой водитель был ассом от бога, но согласно требованиям дорожной полиции регистратор у него был включен постоянно. Даже в гараже. Мы — аварийка, этим всё сказано. Автомобиль затормозил у полуосвещенного подъезда, и Петрович наконец-то выплюнул обслюнявленный мундштук:
— На месте. Связь?
— По первому варианту, — ответил я, поправляя гарнитуру. — Расчётное время – полчаса. Резерв – семь минут.
— Принято, — водитель расстегнул клапан кобуры, и проверил АПС*.
Отодвинув дверь, я вышел в мокрый туман вечера, и не торопясь стал надевать скафандр. Равнодушие, вот название ему. Иначе перегорю сразу, а чувствуется, сегодня будут ещё вызовы. В такой тоскливый вечер со скрытым за мокрой пеленой небом, с оплывающими в мороси фонарями, с жадной до светлого осенью, люди кидаются к переводчику, надеясь с чужой помощью понять хотя бы себя. Мой скафандр самой распространенной модели, но прочнее, чем у других. Я создал его сам, а не получил от других. Мне не навязали его чужой злобой, клеветой, ненавистью. Он невидим, но и я не вижу сейчас никого, кругом все и всё прозрачное, функции вместо людей и вещей. Пройдя сквозь функциональную дверь, и поднявшись на функции-лифте, я оказался возле нужной квартиры.
Серая бронированная поверхность, с почти содранной ремонтами краской, оживлялась только россыпью заклепок. Лязгнула заслонка перископического глазка, и механический голос спросил идеинфикацию. Назвав цифры полученные в вызове, я через пару минут наконец-то дождался глухого лязга задвигаемых ригелей.
На пороге стояла Она. Мешковатый свитер скрывал её фигуру, очки в лёгкой оправе сползли почти на самый кончик носика, пепельные ненакрашенные ресницы прикрывали от посторонних взглядов глаза, но полные чувственные губы концентрировали внимание, отвлекая от несимметричного лица со впалыми скулами. Я встревожился, Она прятала глаза. Щеки были сухие, но ресницы не накрашены. Плакала? Уже?!!
— Проходите. — голос был опасно спокоен. Но это было спокойствие тонкого льда, присыпанного снежком. Один шаг.., треск, ломкое стекло в руках, и черная бездонная глубина истерики. Благоларно кивнув, прошёл в прихожую, привычно сканируя обстановку. В неплотно закрытом шкафу успел заметить две осенние куртки, висящие рядом. Это хорошо, значит не всё потеряно. Он сидел в низком кресле, смотря в сторону что-то бубнящего телевизора. Его ладони впились в подлокотники так, что побелели пальцы. Он боялся. Скосив глаза я осмотрел клиента. Да ошибки не было. Это была та же пара, что приходила на консультацию к моему помошнику. Тогда они не решились, и довели ситуацию до вызова аварийной службы. Что ж, будем работать, ещё ничего не решено.
— Садитесь, — сухо предложил я девушке.
— А-а… — она вопросительно дернула отвисающий воротник свитера.
— В этом нет необходимости, — поморщился я, — На тиви рекламируют шарлатанов, и в суде показывают тоже их. С моими сертификатами вы познакомились в Центре, поэтому работаем?
— Да! — резко бросил Он, и резко, царапая ножками кресла пол, развернулся к нам, — Да!!
— Тогда молчим, — я закрыл глаза и стал сдирать с себя равнодушие. Скафандр слазил с кусками кожи, пусть виртуально, но все-равно больно. Больно, но надо. Только с огололенными нервами, только с открытой нараспашку душой возможно сделать настоящий перевод чувств между мужчиной и женщиной. Мы, переводчики, в этом закостенелом мире, где чувства оболганы рекламой, где любовь, нежность, обожествление женщины превратилось в товар, и заменено эрзацем, спасаем людей. Каждый из нас прожил сотни жизней, пропуская через свою душу чужие жизни, преобразовывая их в понятные другому мысли и слова. Чувства никуда не делись, просто люди разучились их выражать.
Я открыл глаза, Он стоял на коленях перед ней, и плакал от радости. Она же со спокойной полулыбкой смотрела мимо меня. Они поняли друг друга, и они будут жить вместе. У них будут дети, а я… Просто получу очередной грант от правительственного Центра демографии. Это же моя работа, переводить людям с человеческого на человеческий.
Были, в конце концов, и девчонки с их подстрекательскими косичками 
