bermet

                                   Фарфоровые лица.

                                      Часть первая

«…На дворе 17 мая пятница 1846г. В эту субботу намечена уже последняя репетиция свадьбы, а Оливия еще не вернулась из Фениколса. Я очень переживаю, что она может пропустить величайшее событие в жизни нашего кузена Мартина.

Его дивная невеста прибыла из Нового Орлеана, говорят, она хорошо сложена, мила собой и дивно воспитана. На репетициях мне никогда не удавалось лично убедиться в ее добром и кротком нраве…»

Пожелав чашечку чая, Энжелин встала из-за письменного стола, и немного подождав пока чернила подсохнут, спрятала свой личный дневник среди книг, на одном из многочисленных стеллажей библиотеки. Довольная, закрыв за собой дверь комнаты, она неожиданно наткнулась на Этерию, свою личную гувернантку, которая спешила ей сообщить какие-то вести.

– Мисс Чарльстон, мисс Оливия будет с минуты на минуту в Стоун парке, а значит через мгновение здесь, мисс!»

– О, мой Бог! Я так рада!, – от радости Энжелин схватила за плечи Этерию и стала крутиться с ней, а потом расчувствовавшись, поцеловала в обе щечки и что не свойственно благовоспитанной леди, сбежала вниз по лестнице к холлу, где ее ожидал сюрприз.

– Мама! Мама! Я так рада! Оливия едет!

– Тише, милая, у нас гости! Иди сюда, я представлю тебе друзей нашей семьи!

Энжелин неосознанно округлила глаза от удивления и прошла в центр зала, где ее взору открывалась примилейшая картина. На диване сидело четверо людей, целая семья, все абсолютные копии друг друга. Парнишка резво соскочил со своего насиженного места, выказывая почтение. За ним встал человек постарше, видимо его отец.

– Милая, это семейство Дрейков. Мистер Джон Кравитц Дрейк близкий друг твоего отца, Миссис Диана Дрейк его жена, а это их дети, старший сын Френсис Дрейк и его сестренка милая Шелли. Думаю, вы с юным Мистером Френсисом одного возраста.

Энжелин присела в реверансе, что удавалось ей нелегко в новом корсаже, дышать было тяжко, но как требовал этикет, виду подавать было нельзя. В комнату вошел отец Энжелин, Грэм Чарльстон и все гости одновременно поднялись.

– Я приказал приготовить для вас все левое крыло, можете выбирать любые комнаты. О, моя маленькая Энжелин, ты здесь! Скоро прибудет твоя сестричка Оливия, а пока, не хотела бы ты показать младшим Дрейкам интересные места на территории Графства? Разумеется, это был не вопрос, а добрая просьба, которой следовало неукоснительно подчиниться. Энжелин встала, тепло обняла отца и остановилась у выхода из зала, ожидая младших Дрейков. Дети вышли в холл и Энжелин снова присела в реверансе:

– Я Лейтон Энжелин Чарльстон и мне очень приятно принимать гостей в нашем доме, ведь это очень редкое явление, – девочка скромно улыбнулась и поправила подол платья семилетней крохотульке Шелли.  

Спустя некоторое время, наконец и прибыла младшая из двойняшек семейства Чарльстон Оливия-Клер. За все время дети, как и полагается, довольно-таки быстро сдружились между собой и провели в играх практически все лето. Наступила осень, прохладная и сырая. Близилось четырнадцатилетие двойняшек Энжелин и Оливии. Чарльстоны планировали закатить большой пир в своем графстве, пригласить бродячих танцоров, фокусников и клоунов. Но к сожалению Дрейкам пришлось покинуть гостеприимный дом Чарльстонов за неделю до начала подготовки дня рождения и дня всех святых, так как они срочно отбывали в Чешир.

Главы семей Джон Дрейк и Грэм Чарльстон, как-то в поздний вечер за покером, договорились поженить своих детей и объявить об этом весной, лет через семь, когда дети подрастут и скрепили договор крепким рукопожатием джентльменов.

Расставание было болезненным для детей обеих семей. Шелли и Оливия не могли сдерживать свои эмоции. Они плакали обнявшись около кареты в которую малышка Шелли со своим братом должны были сесть. Френсис поцеловал маленькую ручку Энжелин, которую та выдернула сразу после поцелуя и умчалась далеко в сад со слезами на глазах. Оливия вытерла слезки Шелли и передала ее на руки Френсису, который усадив ее в карету, повернулся и поцеловать на прощание белоснежную руку Оливии. Все прошло без лишних слов, настолько они сблизились, что не сочли нужным поддерживать правила норм и приличий. Ведь эти сухие приличия так отдаляют, размышляли Френсис и Оливия. Она еще долго махала мокрым от слез платком в сторону удаляющейся кареты с экипажем, переживая о том, что возможно никогда их больше не встретит.