ПубликацииДва старых друга.
– А знаешь, я бы мог с тобой поспорить, - отозвался Айдар стоя у подоконника. – У нас ведь всё закрыто, могу поспорить на то, что следующие 10 минут никто не зайдет в эту комнату.
– А что, давай, – согласился Анатолий. – Только вот, на что спорить-то будем?
– Давай на десерт.
– Хорошо, – кивнул Анатолий.
Оба сидели в ожидании кого-нибудь. Айдар даже засёк время у себя на часах. Каждый хотел получить свою лишнюю порцию десерта, и в то же время не хотели терять его.
Прошло 10 минут, никто не зашел.
– Как же приятно, сегодня будет два десерта, – Айдар был доволен своей маленькой победой.
– Поздравляю!
– Ну что же ты, я поделюсь с тобой, – улыбка с лица генератора спора не сходила.
Анатолий хотел что-то сказать, но тут открылась дверь и вошла Алина.
– Анатолий Сергеевич, как себя чувствуете? – она говорила очень нежным голосом, который нравился всем.
– Вполне хорошо, можно даже сказать – отлично.
– Очень хорошо. Пришли ваши анализы. Вы идёте на поправку, – ох уж эта девичья улыбка.
Анатолий улыбнулся в ответ и кивнул.
– Алиночка, а как дела у меня? – поинтересовался Айдар.
– У вас тоже всё хорошо. Через час к вам зайдёт доктор и подробно объяснит, что вам нужно делать. Возможно через неделю вас выпишем.
Айдар был рад такой вести. Его сосед тоже радовался за своего новоиспечённого друга. Алина сняла мерки с капельниц и ушла всё так же ярко улыбаясь.
– Слушай, я конечно понимаю, что это не моё дело, но всё же, расскажи про ту фотографию.
– А, это… – Айдар достал фотографию и нежно смотрел на каждую деталь, изображённую на ней. – Это я со своей женой. Двухтысячный год, осень. Знаешь, когда я смотрю на эту фотографию то понимаю, что ровным счётом ничего не сделал ради неё. Хотя и распинаюсь перед всеми как я старался. На самом деле – она была опорой и стержнем нашей семьи. После её ухода я пытался чтить её память, но как оказалось подходил неправильно к этому вопросу.
– Как ты это делал?
– Я – художник. Я рисовал её портреты, мой чердак заполнен моими работами, и самая лучшая висит в зале. Мне было важно сохранить то, что у меня было. От кого я получал неописуемое блаженство, просто находясь рядом.
– Эйфория значит, и на протяжении стольких лет, – мечтательно произнёс друг.
– Но понимаешь, тут-то и вся загвоздка. Пытаясь нарисовать её, я представлял себе неподвижную и застывшую, но любимую жену, и рисовал. Я забыл, как она нежно улыбалась мне, как образовывались ямочки на лице, как глаза выказывали радость и счастье. Всё это было мило, я получал удовольствие просто смотря на неё. И я забыл это.
Анатолий заметил, что у его друга трагедия. На глазах выступали слёзы и руки как-то необычно дрожали.
– Завтра ведь весна, – перевёл тему Анатолий. – Может нас пустят погулять? Посидели бы на скамейке в парке, поговорили бы.
– Да, было бы хорошо, – Айдар улыбнулся, а его друг обрадовался. – Завтра ко мне должны прийти дочка с внуком.
– Навещать деда – хорошее дело, – заметил друг. – Пойдём гулять после вашей встречи.
Зашла Алина с подносами. Обед. Всё так же приятно улыбаясь старикам, она ушла, оставив еду у кроватей.
Два старика принялись за трапезу, и тут Айдар обратился к другу.
– Толик, десерт.
Анатолий улыбнулся и протянул своему другу маленькую тарелочку.
