Отправлено 09 Январь 2020 - 12:25
Авель со спутником не догадывались, что лишились контакта со своим кораблем, как только дверь за ними стянулась. В помещении, в которое они ввалились, бесновалось безумие. Пространство, едва освещенное тусклым светом аварийных ламп, было заполнено разноголосым криком, в котором смешались боль, ненависть, страх и отчаяние. Фоном служила тревожная сирена, умолкавшая через равные промежутки времени ради повторяющего сообщения: - Угроза разгерметизации! Немедленно покиньте корабль!
Судно сотряс мощный удар. Авель, чудом сохранив равновесие, зацепился взглядом за рыдающую женщину, прижимавшую к груди младенца. В следующий миг безымянную мадонну закрыла группа разъяренных мужчин. Они пытались вручную вскрыть люк соседнего отсека. Чуть поодаль забивали ногами лежащего человека, в котором Авель с трудом узнал Сергея, с проекцией которого успел познакомиться менее часа назад. Тот не сопротивлялся и только отхаркивал кровь. В красном свете она казалось черной, как шевелюра здоровяка, который решил, что Сергей созрел для разговора.
- Поднимите, - распорядился брюнет. Сергея поставили на ноги, но сил стоять не осталось. Он опустился на колени.
- Открой долбанный люк!
Сергей отрицательно помотал головой. Брюнет влепил ему оплеуху.
- Дурак! Корабль поврежден! Прыжок нас убьет!
- Запас воздуха в рубке ограничен, но он есть, - Сергей поднял голову и оглядел окруживших. - Двое еще могут протянуть несколько суток. Возможно, им повезет, и они спасутся. Но если набить рубку людьми, погибнут все. Задохнутся меньше чем через час. Я сделал трудный выбор. Сожалею, что втянул в эту авантюру.
- Ты затащил нас на борт вместе с детьми! На убой!
- Я не знал, что косари будут нас атаковать.
Палубу сотряс новый удар. Послышался скрежет и свист, давление стремительно падало, мгновенно заложило уши. Капитан застегнул скафандр и оглянулся на бортинженера. Тот уже опустил забрало шлема и искал взглядом, за что уцепиться. Декомпрессия срывала с мест незакрепленные предметы и тащила к дыре в корпусе гибнущих людей. Потом наступила тишина и все вокруг потеряло вес. Отсек захватили вакуум и невесомость. Мимо Авеля медленно проплыло тело Сергея. На его лице остывала умиротворенная улыбка.
Намагнитив подошвы, капитан подобрался к дыре. Оплавленные края, обрамленные окалиной, не оставляли сомнений - ее проделал мощный энергетический разряд. Авель осторожно выглянул наружу. Космическая чернота таяла, открывая взору новую галерею. Капитан обернулся, чтобы подозвать Лиона. Отсек, в котором они находились, теперь напоминал обычную, обезличенную комнату, но сцена катастрофы все еще стояла перед глазами. Авель поймал себя на мысли, что с удовольствием выпил бы чего-то крепкого.
Гера, тем временем, опрокинула в себя вторую стопку холодной водки. Алкоголь, ею нелюбимый, прояснил голову и позволил вернуть способность рассуждать здраво без оглядки на эмоции.
- Я бы не рекомендовал, но в порядке исключения могу синтезировать еще немного, - предложил искин.
- Знаешь, - медленно сказала Гера, - а ведь я вспомнила Ладогу. Хочешь, расскажу?
- Я весь внимание, - заверил Платан.
- История с Ладогой произошла несколько лет назад, - продолжила Гера. - Я впервые услышала ее в летном училище, когда готовилась к выпускным экзаменам. От наставника. Он хотел, чтобы курсанты понимали, с чем можем столкнуться в реальности и насколько трудные решения приходится принимать. Ты ведь в курсе, что до встречи с вами я служила косарем.
- Кем, прости?
- Я служила в КС - карантинных силах, - Гера поставила пустую стопку на стол и подняла глаза к потолку. - Мы закрывали доступ к опасным солнечным системам и следили, чтобы карантин не нарушался и с другой стороны. Благородное дело. И чудовищное…
Искин приказал камбузу синтезировать еще пятьдесят грамм водки. История обещала быть интересной. Он не ошибся.
Ладога - старый грузовичок, переделанный под перевозку пассажиров третьего класса, попадал под определение нарушителя карантина как минимум по двум параметрам. Транспорт собирался совершить прыжок к Яхонту, который уже пару недель был официально закрыт для посещений, и принял на борт несколько десятков человек, пренебрегших доктриной принта и безопасностью человеческой расы. Потенциально каждый из поднявшихся на Ладогу являлся носителем патологии или нежелательной мутации, и потому должен был пройти стерилизацию.
Команда транспорта напрасно пыталась запутать следы. Инверсионный след старых движков в пространственно-временном континууме выдавал Ладогу с потрохами. Косарям оставалось дождаться корабль у точки прыжка и поставить ультиматум. Как правило, этого оказывалось достаточно, чтобы потенциальный нарушитель карантина либо ложился в дрейф, либо разворачивался и уходил восвояси. С Ладогой, однако, все складывалось не так.
Обнаружив засаду, экипаж транспорта запустил режим подготовки к прыжку. Карантийщикам пришлось проделать в корпусе нарушителя пару дыр. Межсистемный скачок с такими повреждениями был чистым самоубийством, но косари недооценили решимость капитана Ладоги. Подстреленный корабль на их глазах вывалился из пространства-времени, а у точки перехода, который априори не мог не завершиться крушением судна, вакуум качал мертвые тела. По меньшей мере половина из них были детскими. Все они погибли от декомпрессии.
- Как видишь, до Яхонта Ладога так и не дошла, - Гера задумчиво повертела в пальцах полную стопку, но потом отставила в сторону. - Ладога оказалась здесь. Полагаешь, случайность?
- Не располагаю данными для выводов.
- А ты - дипломат, - Гера выдавила улыбку, но в ее глазах не было ни намека на веселье.
- Всего лишь машина, - скромно ответил искин.
- Зря я отключила твой личностный модуль. Мне ведь теперь и поговорить не с кем. Я исправлюсь, прости.
Гера вернулась на мостик и щелкнула виртуальным тумблером на сенсорной панели. Если бы искин умел, он бы облегченно вздохнул. Пилот не заметила, что корабельный мозг снял ограничитель самостоятельно, задолго до того, как это решение приняла она. Он не знал, как бы отреагировала Гера, столкнувшись с подобной самостийностью.
- Можно личный вопрос? - спросил Платан и, получив согласие, продолжил: - Ты смогла бы уничтожить пассажирское судно?
- Я не детоубийца, если ты об этом, - болезненно поморщилась Гера.
- Интересно, ощущал ли себя детоубийцей капитан Ладоги? - задался риторическим вопросом искин.
Бывшему косарю, а ныне пилоту малого звездолета вдруг стало зябко, а в трех с лишним километрах от Платана ее товарищей бросило в пот. Они наконец обнаружили, что лишены связи с кораблем, а галерея, в которую их вывел незримый поводырь, ведет лишь к одной двери. На сей раз она была ярко красной и весьма приметной на фоне кремовых стен.
- Альтернативы больше нет, - саркастически заметил капитан.
- Будто она вообще была, - буркнул бортинженер. - Я чувствовал, что мы тут пропадем. Вся эта мутотень с фантомами на кой нужна?
- И на кой?
- Идиотов приманивать. Вроде нас. Думаю, эта станция только нам видится пряничным домом. Тви, наверное, она кажется аквариумом с головастиками. Другим - в том же духе, соответственно. Включи голову. Это не станция обслуживания. Информатор наплел с три короба, чтобы от него отстали. Это колоссальная космическая росянка. Ты же видел корабли в ангаре. Она их переваривает как несчастную жабу в галерее. Медленно, со смаком, ведь торопиться некуда, и меню разнообразное. Сейчас она человечинкой закусит, а потом другие прилетят.
- Не думал, что у тебя такая богатая фантазия, - Авель усмехнулся, боясь признаться, что в глубине души согласен с Лионом.
- Спасибо, что наконец оценил, - бортинженер поднял забрало, со злостью сплюнул на пол и кивнул на дверь. - Постучимся или по привычному - нагрянем без приглашения?
Комната за дверью напоминала подсобное помещение, какое можно встретить в офисе, магазине или пункте обслуживания любого людского поселения. По серым стенам разбегались открытые полки, забитые разнообразным хламом: опорожненными или полупустыми емкостями, частями механизмов, ветошью, предметами неопределенного назначения и происхождения. В центре подсобки прямо на голом полу расположились двое чумазых мальчишек в старых и выцветших летных комбинезонах. Один был еще совсем маленьким - трех-четырех лет от роду. Одежда явно досталась ему с чужого плеча и потому висела бесформенным мешком. Рукава и штанины пришлось закатать. Второй - примерно в два раза старше - носил комбинезон на размер или два меньше, чем требовалось, из-за чего худые щиколотки и запястья оставались открытыми. Оба были болезненно бледными и, судя по внешней схожести, приходилось друг другу братьями.
Рядом с мальчишками застыл обшарпанный робот гротескного вида. Конструктор собирал его, явно руководствуясь фантазией художников, живших на заре человеческой НТР. Творец пытался подчеркнуть искусственную природу автомата, наделив неуклюжее создание ведрообразной головой с глазами-плошками, тяжелой и подвижной нижней челюстью, совершенно бессмысленной с практической точки зрения, и нескладными конечностями на круглых шарнирах.
Старший разложил перед собой мешок и выудил консервную банку. Судя по наклейке - с фруктовым пюре. Деловито, совсем по-взрослому, он сунул ее роботу. Тот ловко вскрыл банку.
- Открывашка, - проскрежетал робот и передал обратно. Старший благодарно кивнул, вытащил из кармана пластиковую ложку и, зачерпнув из жестянки, протянул младшему. Тот демонстративно отвернулся.
- Ешь, - твердо сказал старший.
- Не хочу.
- Ешь, - требовательно повторил старший.
- Я пожалуюсь маме, - захныкал младший.
- Мамы давно нет, - жестко сказал старший.
- А вот и есть!
- Нет.
- Я видел ее в коридоре. Она говорила со мной.
- Это не мама.
- Мама!
- Мама умерла, когда ты был совсем мелкий. И ты умрешь, если не будешь есть.
- Мама сказала, что если ты будешь меня обижать, придут чужие и заберут тебя!
- Если меня заберут чужие, тебя некому будет кормить. Тогда ты точно умрешь.
- Я сам найду еду, - с вызовом сказал младший. - Я знаю: ты берешь консервы с нашего корабля.
- Тогда ты должен знать, что кроме фруктового пюре на корабле больше ничего нет. Все остальное мы давно съели.
- А вот и нет!
- Ты мне надоел. В следующий раз сам пойдешь за едой.
- И пойду!
- Не заблудись.
- Мне Открывашка покажет.
- Это мой робот. Я его нашел.
- А я приручил!
- Ну и живи с ним, - старший, потеряв остатки терпения, всердцах отшвырнул ложку, вскочил и, задрав подбородок, быстрым шагом вышел за дверь, которую Авель с Лионом не видели вплоть до этого момента. Младший показал ему вслед язык, чуть выждал, а потом запустил пальцы в банку.
Пюре в жестянке быстро закончилось. Малыш облизал липкие пальцы и с интересом посмотрел на мешок, оставленный старшим братом. Затем глянул на закрытую дверь и позвал: - Петя!
Ему никто не ответил.
- Петя, - повторил он. - Я все скушал.
Тишина.
- Братик, вернись, - жалобно заныл мальчишка и потер глаза. - Я больше не буду!
- Открывашка, - проскрежетал робот, обратив плошки на дверь. Та растворялась в глухой стене. Истончались и таяли полки с хламом, испарялся робот. Терял плотность, становясь похожим на призрака, и малыш. Прежде чем исчезнуть, он закричал: - Петя, не бросай меня! Пожалуйста! Петя!
Авель с Лионом, наблюдавшие за сценой в гробовом молчании, остались одни. Бортинженер снял с себя гермошлем, и опустился на пол.
- Сил моих больше нет, - мрачно сказал он. - Все, я пас.
- Поднимайся, нам не стоит останавливаться, - Авель протянул руку. Бортинженер покачал головой: - Если хочешь, дальше – сам. Я остаюсь.
- Ну-ка, вставай! - В голосе Авеля зазвенел металл. - Не прошу, приказываю! Где-то здесь, возможно, живой ребенок, и его надо вызволить. Нас ждут на корабле!
- Капитан, может и ребенок давно мертв, и корабля больше нет, - горько усмехнулся бортинженер и протянул капитану свой бластер. - Возьми, пригодится. А с меня довольно. Тут все слишком реалистично и слишком бессмысленно. Тварь, которая управляет этим чистилищем, чудовищна!
Лион задрал голову и прокричал: - С меня довольно, слышишь?! Детоубийца! Давай, бери и меня!
Стены вокруг внезапно стали расступаться. Лион безумно захохотал, а Авель схватился за оружие. Батарея бластера почти села, и он приготовился стрелять наверняка.
В пяти километрах от них Гера осторожно вышла из корабля, поправила лямку плазменного резака, оттягивающего плечо, и огляделась. Внешние микрофоны скафандра улавливали тихий шелест, словно вокруг раскинулся вовсе не чужой и пугающий карамельной нелепостью ангар, а где-то на планете земного типа легкий ветерок колыхал травы и листву. Странный звук издавала розоватая масса, которая приклеила звездолет к палубе. За время отсутствия разведчиков она почти полностью покрыло судно коркой. Гера чертыхнулась и включила резак.
Розовая субстанция, соприкасаясь с энергоклинком, шипела и пенилась, но не более. Гера разочарованно деактивировала резак. Ярко-красный шрам, оставленный плазмой, на глазах потускнел, а потом принял цвет общей массы.
- Падла, - не сдержалась Гера.
- Слов приличных нет, - поддакнул искин.
- Что это такое, как полагаешь?
- Система защиты от нежелательных гостей, совмещенная с переработкой ресурсов. Похоже на нанитов. Гипотетически, они способны образовывать макроструктуры. Запредельная технология.
- И сам этот треклятый пряничный дом тоже?
- Может быть, - согласился Платан. – Я с самого начала что-то подобное подозревал.
- Подозревал? – Гера рассмеялась. – Машина умеет подозревать?
- Это интерпретация, - пояснил искин. – Мой центр анализа оценивает вероятность создания из нанитов макроструктур такого уровня в 76,8 процента.
- На 76,8 процента, - с недоверием повторила Гера.
- На 76,84813 процента, - уточнил Платан. – Так яснее?
- Яснее некуда, - заверила пилот. Искин занес услышанное наречие в активный словарь. Личностный модуль замлел от удовольствия, которое, впрочем, было недолгим.
- Движение у Ладоги, - с тревогой сообщил он. - Рекомендую немедленно вернуться на борт.
И как редактор все же поставлю на ржавчину...
Однако, автор, лихо закручен сюжет! Даже предположить не могу, куда всё это выльется. Или во что. Как герои выкрутятся, короче.
