Аноним-1

Моменты, ради которых стоит жить.

 

            Понедельник. Никто не любит понедельник, не знаю почему. Мне этот день всегда нравился, не сказал бы, что рад этому дню, но ненависти к нему нет. Сегодня именно тот день, и у меня встреча с друзьями на квартире. Перед выходом из дома я беру с собой ноутбук, всегда. Будь это встреча с друзьями, свидание или поход в университет. В моем ноутбуке всё, там моя жизнь.

 

            Квартира 53. Дверь как всегда не закрыта. Друзья встречают меня с улыбкой на лице, как всегда. В прихожей столько кроссовок, что и не сосчитать сразу сколько дома человек. И к этому хаосу добавляется ещё и моя пара. Пройдя в зал, я вижу знакомые лица – Чех, который сидит на софе, Китаец в центре комнаты, качается. За компьютером восседает Ден, ставит музыку, которую написал, и говорит, что будет писать на эту музыку. 

 

            – Такие дела, че как вам? – спрашивает Ден. – Тут ещё не доработано, но думаю, что всех качнёт.

 

            – Да-а, – Чех протирает глаза. – Мне нравится.

 

            – Я жду свой альбом, больше, чем кто-либо – сказал Ден и засмеялся.

 

            Все засмеялись.

 

            Я знал, что все они усердно трудятся чтобы добиться признания толпы. Но порой, одного признания мало.

 

            – У тебя что нового? – спрашивает Китаец.

 

            – Ничего такого, есть куплет, если хотите исполню.

 

            Я исполнил, и по выражению глаз понял: им понравилось. Но порой, для некоторых и одного признания достаточно.

 

            Все думают, что музыканты это те, кто играет на инструментах, поют, и записываются в дорогущих студиях звукозаписи. Мы тоже музыканты, хоть и не всегда попадаем в указанные обществом и государством рамки. Хотя, я понимаю почему исполнителей жанра рэп не считают артистами. Большинство из них читают про, если так подумать, ничего. Вот мои друзья, они в свои куплеты закладывают ту правду, которая случилась с ними в жизни. Если бы вы видели через что они прошли, то поняли бы, о чем песня. Закладывать частичку самого себя в творчество, вот что они по-настоящему хорошо делают. Я сам не придавал этому такого большого значения, не видел себя в роли музыканта, но что-то делать надо. Жизнь и так скучна.

 

            – Что будем делать? – спрашивает Китаец с какой-то ухмылкой.

 

            – Нет, – отвечает Чех, видимо он понял к чему ведёт Кит, и процитировал себя же. – Алкоголь, вредит вашему бюджету!

 

            Все снова засмеялись. Китаец, Ден и Чех состоят в одной группе. Все они сейчас затихли, затаились, чтобы в один день выйти из-за угла и перевернуть игру. Китаец работает над песнями, Ден записывает альбом, Чех тоже пишет. В один день начнется обратный отсчет популяризации этой музыки среди молодежи.

 

            – Нужно подготовиться к следующему понедельнику. Первый день весны, второе выступление на сцене в этом году, нужно произвести впечатление на всех – говорит Ден.

 

            – Ну, мы готовы, – Чех с Китайцем переглянулись и кивнули.

 

            Я стоял и курил. Первый день весны значит. Надо будет сфотографироваться.

 

            Неделя пролетела так же быстро, как сон студента – не почувствовал.

 

            Наступил день выступления. Большой зал был набит людьми на треть. Но даже этого достаточно для атмосферности.

 

            – Всем привет! – начал говорить в микрофон тощий парень. – Сегодня вас ждёт незабываемый вечер, вся уличная культура от андерграунда до новой школы, от девушек до парней, все они собрались здесь лишь за одним – за победой и вашим признанием. Каждому исполнителю или же группе, даётся десять минут. За это время, они должны максимально раскачать толпу и взорвать этот зал. Поприветствуем же первого участника!

 

            Вышел парень и начал что-то говорить в микрофон. Я ничего не понимал, моя голова забита другими мыслями. После своих слов, он начал делать то, за чем вышел. Народ потихоньку начал качать головой.

 

            В центре этого столпотворения стояла девушка в красном платье. И смотрела, вы в жизни не поверите, на меня. Смотрела и улыбалась.

 

            – Мы скоро выходим, готовься, – подошел Китаец, и прокричал это мне в ухо.

 

 

            Я сжал руку в кулак, и поднял большой палец вверх, мол: хорошо! Девушка пропала.

 

            После двух исполнителей, пригласили нас.

 

            – А теперь, группа YalloGNG!

 

            Зал начал визжать. Я не входил в эту группу, но хотел выступить с ними и напросился.

 

            – Привет Бишке-ек! Вы готовы услышать качественный рэп?

 

 

            – Да!

 

            – Ещё раз, Вы готовы услышать наш рэп?

 

            – ДА!!!

 

            – Мы говорим Yallo, вы – ГЭНГ! Yallo!

 

            – ГЭНГ!!!

 

            – YALLO!

 

            – ГЭНГ!!!

 

            – YALLO!

 

            – ГЭНГ!!!

 

            – Начинаем!

 

            За эти 10 минут я почувствовал себя кем-то больше, чем просто парень по имени Нурсултан. Музыка дарует совершенно другую роль в жизни. Там я крутой и безбашенный. И именно в эти 10 минут я был тем самым другим парнем.

 

            Прыгать на сцене в такт музыке – круто, но, когда толпа прыгает синхронно с тобой – это уже эйфория.

 

            Толпа после выступления завелась так, что по окончанию музыки все в один голос повторяли:

 

            – Дай мне дыма! Дай мне дыма! Дай мне дыма!

            

            Одна сцена.

            

            Всего две песни.

            

            Четыре парня, играющие каждый свою роль.

            

            И она, в центре толпы.

           

            Надеюсь она признала меня.

Тайна письменного стола

 

Как мало нужно, чтобы светлый радостный мир померк в одно мгновение!

Буквально только что все было прекрасно. Солнечный день в самом начале апреля, когда солнце отражается в каждой луже, а воробьи чирикают как сумасшедшие. С самого утра Александре Игоревне хотелось танцевать, кружиться, раскинув руки или, окончательно забыв о своем солидном возрасте, усесться на подоконник, чтобы пускать мыльные пузыри и ловить зеркалом солнечных зайчиков.

 

Но весна была не главной причиной для радости. Приближалась серебряная свадьба. Они с Севочкой вместе уже четверть века! Без всяких ссор, выяснений отношений и прочих катаклизмов, которые нынче можно видеть чуть ли не в каждом семейном сериале. А у них как в песне, из популярного когда-то фильма: «в дальний путь на долгие года».

 

Ни одну из праздничных семейных дат они не встретили дома, скучая между накрытым столом и телевизором. Всякий раз в этот день происходило нечто новое и захватывающее. Пикник на крыше – задолго до того, как это стало огламуренным коммерческим мероприятием, путешествие на теплоходе, воздушная экскурсия над городом. И это не говоря о посещениях концертов и вернисажей.

Анна Игоревна не сомневалась: в этот раз для нее готовится нечто восхитительное. Об этом ей было нетрудно догадаться, лишь взглянув на заговорщицкую улыбку и озорные огоньки в глазах «почтенного» супруга. К тому же, открыв интернетовскую страницу поиска, она уже несколько раз натыкалась на старые запросы, так или иначе связанные с Парижем: экскурсии, бронирование гостиниц, билеты в театр… Неужели Севочка решил исполнить ее давнишнюю мечту? Но незачем забегать вперед, так можно испортить весь сюрприз! Лучше благоразумно сделать вид, будто ничего не заметила…

 

Все изменилось, стоило лишь открыть электронное письмо, присланное с неизвестного адреса. В качестве темы было указано «институтские новости». Должно быть, приближается чей-то юбилей или Севочку снова приглашают выступить на каком-нибудь научном мероприятии. Но все оказалось вовсе не так…

 

«Александра Игоревна, довожу до вашего сведения: ваш супруг изменяет вам, причем в рабочее время, на глазах всего коллектива кафедры. Считаю своим долгом открыть вам глаза на его недостойное поведение. Это не просто легкая интрижка, свойственная многим мужчинам предпенсионного возраста. Все окружающие только и слышат от Всеволода Константиновича, что он никогда не был так счастлив и что встреча с этой женщиной стала для него самым значительным событием в жизни.

 

На прошлой неделе ваш супруг отменил последнюю пару, сославшись на семейные обстоятельства. Но после занятий его видели с женщиной в итальянском ресторане неподалеку от института. На столе стоял букет роз и бутылка шампанского: как выяснилось, эти, с позволения сказать, влюбленные праздновали юбилей первого свидания!

 

Также Всеволод Константинович постоянно дарит своей пассии золотые украшения и прочие дорогостоящие вещи. Более того, в ближайшее время он намерен свозить ее в Париж. Вам супруг, скорее всего, скажет, что отправляется на международный симпозиум. Если не верите мне на слово, можете пройти по этой ссылке. Здесь список пассажиров, забронировавших авиабилеты на интересующее вас число»…

 

Непроизвольным движением Александра Игоревна нажала на ссылку. Перед ней в самом деле возникла колонка фамилий: пассажиры, собирающиеся лететь самолетом компании Эр Франс. Место назначения – Париж, аэропорт имени Шарля де Голля. Едва ли первой в глаза бросилась знакомая фамилия: Нелипа В.К. два билета. Едва ли это может оказаться совпадением или ошибкой.

 

Встав из-за письменного стола, Александра Игоревна так же машинально подошла к трюмо. Из зеркала на нее смотрела подтянутая спортивная женщина, ни капли не напоминающая домашних распустех, в которых превратились некоторые ее приятельницы. Она лишь мысленно посмеивалась, слушая их жалобы, что супруг не пропускает ни одной юбки или тайком просматривает мужской журнал. С ней такого не случится, просто потому, что этого не может быть никогда!

 

Неужели все-таки… Память тут же принялась услужливо подкидывать факты, которые сами собой укладывались в стройную схему. Недавнее восьмое марта они с Всеволодом отметили на удивление скромно, количество букетов и приятных сюрпризов за последнее время значительно убавилось. Прекрасное настроение супруга и рубашки, которые он неизменно стирал и даже гладил самостоятельно, теперь представлялись Александре Игоревне в совершенно ином свете. Вчера в душе он пел «Я встретил вас» - явно неспроста. А теперь еще и эти билеты в Париж!

 

Собравшись с духом, Александра Игоревна снова подошла к компьютеру. Войти в электронную почту, открыть то самое письмо и нажать кнопку «ответить» в этот раз оказалось невероятно трудным делом.

 

«Почему я должна верить этим голословным утверждениям? Предоставьте мне более убедительное доказательство, чем фамилия в списке пассажиров. Только прошу избавить меня от фото и видеоколлажей. Обладая элементарными знаниями, такие подделки очень легко разоблачить».

Около четверти часа прошло в томительном ожидании. Наконец «доброжелательница» соизволила ответить. «Вот вам самое убедительное доказательство. Эту фотографию ваш супруг прячет в ящике рабочего стола. Уверяю вас: на нем та самая женщина, с которой он собирается в Париж». К письму прилагалось два снимка, названные «тайна в столе» и «ОНА».

 

Сосчитав до десяти и сделав глубокий вдох, Александра Игоревна открыла вложенные фото. На первом был запечатлен рабочий стол Всеволода с выдвинутым верхним ящиком. Поверх стопки распечатанных листов монографии и в самом деле лежал фотографический портрет в рамочке. На втором оказалась та же фотография крупным планом.

 

 

Как мало надо, чтобы мир снова воцарился в душе!

Перед Александрой Игоревной был ее собственный портрет двадцатилетней давности. Они с Севочкой тогда только что вернулись с Азовского моря, куда ездили по профсоюзной путевке от института.

 

Так и есть: его место в альбоме пустует. Почему бы, пользуясь случаем, не посмотреть и остальные снимки? Местные фотографы тогда запечатлели счастливую семейную пару на палубе прогулочного кораблика, на фоне какого-то дворца, за столиком кафе… А эта фотография – в ботаническом саду – была сделана в тот же день, что и портрет, присланный неведомой «доброжелательницей».

 

Дальнейшее стало делом нескольких минут. Отсканировав фотографию, Александра Игоревна поставила ее в качестве аватарки для своих электронных писем. Некоторое время спустя ее сменила другая – они с мужем улыбаются друг другу на фоне пирамиды, украшающей двор Лувра.

Проверка анонимного ника.

 

Всё работает. Пользуйтесь.

 

Эфф.

Тенденции

– Ты чего грудь вывалила, дура?! Не могла замотать?! А лучше вообще отрежь, если хочешь здесь работать! – разорялся известный модельер в общей гримёрке. В этот раз досталось Таньке. Всем девица хороша была бы, кабы не девица. Слишком миловидное лицо, слишком ровные ноги, слишком красивая грудь, которую приходилось нещадно утягивать.

Вера украдкой бросила на себя довольный взгляд в зеркало. Вот ей и впрямь повезло: грубые черты лица, довольно крупный нос, широкие плечи и нулевой размер. То, из-за чего она комплексовала в школе, за её порогом превратилось в самый главный козырь. От мужчины её мало кто мог отличить. При приёме в агентство у неё даже с сомнением поинтересовались: а точно ли она женщина, и не прячет ли в брюках какой сюрприз? Потому как если бы прятала, то демонстрировать мужскую моду её не взяли бы. Каноны моды сейчас не те. Мир устал от строгого разделения гендерных ролей. Мир пресытился и пышнотелыми красотками, и анорексичными дамочками, и брутальными ковбоями, и аристократичными денди. Миру подавай перчика – такого, чтобы скандалЪ непременно был и некий элемент нарушения запретов.

Сегодня после показа новой мужской коллекции все собирались в клуб. Но отчего-то именно сегодня ехать никуда не хотелось. Сказавшись больной, Вера попробовала было незаметно улизнуть, но была схвачена коллегами и водружена в такси, которое и домчало до клуба.

Смотаться удалось перед самым входом. Растворившись в толпе страждущих попасть на закрытую вечеринку, Вера перебежала дорогу и затаилась в кофейне. К счастью, посетителей здесь было мало и можно было насладиться редкими минутами покоя.

Через два столика сидел мужчина в деловом костюме и что-то увлечённо строчил в своём ноутбуке. Вера поймала себя на мысли, что невольно загляделась: она уже, оказывается, и забыла, как выглядят обычные мужчины, далёкие от мира моды. Лёгкая щетина острее обозначила скулы, коротко стриженные каштановые волосы без малейшего намёка на гель, либо лак.

– Что будете заказывать?

– А? Что? – встрепенулась Вера. Официант, казалось, материализовался из воздуха и теперь смиренно ожидал заказа.

– Что заказывать будете, спрашиваю.

– А… виски есть у вас?

– Нет, у нас только кофе, чай элитных сортов, различные снеки, выпечка, чизкейки… Впрочем, вы можете глянуть меню.

– Да, конечно. Но сперва отнесите, пожалуйста, на тот столик самый прекрасный кофе, какой только у вас есть и… и что-нибудь из сладкого, самого вкусного и нежного.

Если официант и удивился, то виду не подал. Зато удивление пополам с замешательством нарисовалось на лице адресата заказа. Проследив за кивком официанта, мужчина неторопливо поднялся, огладил полы идеально отутюженного пиджака и медленным шагом прошёлся до Вериного столика, где и замер ледяной статуей.

– Как это понимать? – процедил он. Вера усмехнулась. Она сама уже настолько привыкла к своему облику, что даже не удивлялась, когда её принимали за мужчину. А тут козырь сыграл против неё.

– Не сочтите гомофобом, – продолжил мужчина, – но мне кажется, вы ошиблись адресом. Мне женщины нравятся.

– А мне мужчины, – улыбнулась Вера и, не удержалась, подмигнула. Мужчина опешил.

– Что с вашим голосом? Вы – кастрат?

– Нет, я – женщина, – сквозь смех ответила Вера, – и вы мне нравитесь. Простите за наглость.

– Но… но вы так выглядите, – мужчина придвинул стул и сел напротив Веры, – вы точно не какой-нибудь транс?

– Да точно! Точно! Просто я модель. Ну, манекенщица. Демонстрирую мужскую моду.

– Как это? Вы же женщина! Вы сами сказали!

– Вы вообще за модой следите? Показы смотрите? Ну, в журналах хотя бы?

– Да на кой мне это надо? Если мне нужна одежда, я иду в магазин и покупаю то, что мне нравится. А показы… чего их смотреть? Разве что на женщин посмотреть, которые женскую одежду показывают, – тут уже лукаво усмехнулся он. – Только они в последнее время все какие-то тощие, кривоногие и без груди. На мордашки ничего так, а грудь - словно корова языком слизала. Что? Чего вы смеётесь? Ну? Что не так?

– Да всё! Всё так! – от смеха даже слёзы на глазах выступили, – только это не женщины! Ой, я не могу!

– А кто же?

– Андрогины! Мужчины! – отсмеявшись, ответила Вера.

– Да? Точно? Знаете, что? Давайте выпьем? Непременно надо выпить. Как, говорите, вас зовут?

Ванная 

Электрическое солнце играет на поверхности воды. Тонкие жёлтые змеи хаотично танцуют, сплетаются в клубки, бросаются друг на друга. Если расфокусировать взгляд, то начинает казаться, что в этих рваных движениях можно прозреть будущее. Либо увидеть то, что прежде было сокрыто, а теперь вот оно – всего-то и надо, что зачерпнуть и вглядеться. Но стоит так сделать, как маленькие змеи свиваются уже в новом танце, а крохотные батискафы отпрыгивают от водорослей, что в обилии растут на моей коже, и устремляются вверх. Если посидеть еще немного без движения, то они появятся вновь. Не в моих планах. Не сегодня.

 

Ржавые стены белой пещеры. Чуть ярче у золотого ободка стока. Прозрачная россыпь драгоценной влаги, которой никогда не стать сталактитами. Зато каждый вечер перед тем как погрузиться в этот грот, мне приходится оттирать своды его от слизи, которой так щедро делится мой дед. Проще молча смыть это, чем пытаться перевоспитать его. Длительные нотации в ответ. И все на тему моей неблагодарности и чрезмерного чистоплюйства.

 

Но к этому я привык. Не удивить и не испугать. И уж тем более не заставить исходить тихой завистью, как в случаях приезда старшего брата с семьёй. Раз в год. Летом. Дед, как обычно, живёт в своей комнате. Родители в своей. А ко мне в зал подселяются брат с женой и трое их детей: мальчик, мальчик и девочка. Ночью, когда дети уже спят, брат уединяется с женой в ванной, и я слышу, даже сквозь шум воды, как они постанывают, как он рычит, изливаясь. Потом они выходят - счастливые и разморенные. А я старательно делаю вид, что сплю под дружное сопение моих племянников и племянницы.

 

Я мог тоже жениться и уехать далеко - жить своей жизнью. Но мать говорит, что здесь я нужнее. А батя ей вторит: не факт, что там, на чужбине, я найду работу с моим-то образованием. Мне и здесь нелегко.

В сельской школе, где я работаю вот уже почти двадцать лет учителем музыки, платят гроши. Внешностью и здоровьем Бог вроде не обидел, но тягаться с физруком, пусть и отъевшим авторитет, мне не под силу. Максимум, чего желают одинокие женщины в нашем коллективе - это подкормить меня. Излишне худой, нескладный и косноязычный. Единственное, о чём я могу вдохновенно рассуждать часами, минутами и секундами - это музыка. Мне нравится учить детей слушать её, внимать ей, чувствовать. Я хотел бы разнообразить программу, привнести в неё что-то новое. Но, сомневающийся, год за годом должен разучивать с ними одни и те же песни.

 

...Родительский дом - начало начал,
Ты в жизни моей надежный причал...

 

Зубы сводит. Но не так. Не так, как тело. Не сейчас.

 

Бесцветная. Без вкуса и запаха. Моя жизнь. Золотые змеи, мелькающие на её поверхности. Их не ухватить. Они словно в другом измерении.
Люди. Приходят и уходят. Сменяются лица в коллективе на работе. Остаются самые страшные, старые и злые. Яркие и красивые уплывают. В декрет. Без возврата. И ещё одна. Появилась сегодня. Золотая змея. Новая. Всколыхнувшая желание. Желания. Схватить. Нельзя. Только думать. Мечтать. Хотеть. Страдать. Любить. На расстоянии...

Потоки мутной жизни стекали по мерцавшим стенам белой пещеры; соприкасаясь с горячими водами, превращались в ничто.

 ПРИТЧА

 

  Дверь мерно поскрипывала, качаясь на ветреном потоке раннего утра. Ее ржавые петли давно нуждались в починке, но Учитель не позволял ничего менять. Он говорил, что дверь скрипела еще во времена его Учителя, который жил в этом одиноком домике на отшибе, и будет скрипеть столько, сколько ей самой захочется. Если ей разонравится, она скажет.

 

   Все удивленно ахали, восхищаясь мудростью Учителя. Хотя, возможно мудрость эта была обязана тому, что сам Учитель жил в городе в огромном особняке, а к дому старого Учителя ходил раз в год, на открытые уроки. 

   

   Новый Учитель был совсем не похож на своего предшественника – прежний был настоящим отшельником, не брал платы за уроки, жил скромно и семью не заводил. Нынешний Учитель брал хорошие деньги за свои уроки, женился на дочери богатого торговца и в целом совсем не бедствовал. Злые языки частенько прохаживались на его счет, но он отвечал так – кто сказал, что мудрость и бедность обязательно идут в одном флаконе? Старый  Учитель был мудрый человек, которому нравилось жить скромно, я тоже мудрый человек, и мне нравится жить совсем по-другому. Разве мудрость не в том, чтобы жить так, как тебе хочется и не беспокоиться, что об этом скажут другие?

 

    Новый Учитель был очень мудр, и поэтому прислушивался к себе и жил на широкую ногу.

Каждый год Учитель отбирал 20 лучших и 19 худших своих учеников и уходил с ними к дому своего Учителя. Как-то его спросили, почему он берет с собой и худших, и лучших, и почему именно в таком количестве. Он ответил:

 

- Мы живем в свободном мире, и все мы равны перед лицом закона – и лучшие, и худшие. Но все же не стоит забывать, что лучшие чуточку лучше.

 

    Сегодня был как раз тот день, и открытый урок почтили своим присутствием даже члены городского совета. Не удивительно, ведь когда – то они были тоже в числе этих 20 лучших.

 

- Всем добро пожаловать, - улыбаясь и приветственно кивая в сторону почетных гостей, начал Учитель. Он считал, что умение налаживать хорошие отношения с сильными мира сего - тоже великая мудрость, - сегодня чудесный день. Сегодня я расскажу вам о воде.

 

Ученики, бывшие и настоящие, удивленно переглянулись и заерзали на своих стульях.

 

- Простите, Учитель, - ответил самый важный и самый успешный из учеников, - всем известно, что у водных прообразов нет своей философии. У них нет формы, нет места обитания, нет правил, законов, договоров, единого мышления. И соответственно, нет и философии, которая смогла бы ее описать.

 

- Согласен, отсутствие водной философии известно всем, - закивал явно довольный Учитель, - поэтому все – мои ученики, и только я – Учитель. Мне известно несколько больше, чем всем. Вот скажи, мой ученик, достигший таких высот – сколько в мире существует наших прообразов?

 

- Семь, Учитель, - пожал плечами ученик, - вода, огонь, флора, фауна, земля, звезды и нечто непознанное.

 

- Отлично, вижу, годы не состарили твою память. Теперь скажи, почему мы называем их своими прообразами, а не наоборот?

 

- Потому что изучение предмета всегда относительно центра изучения. Возможно, для наших прообразов мы и есть прообразы. Вполне вероятно, что костры говорят своим искринкам, что они глупы и недальновидны как человеческие детишки, к примеру.

 

- Не плохо. А теперь расскажи о своем огненном прообразе, раз ты привел в пример огонь.

 

   Ученик растерялся. И в самом деле, поиском прообразов занимались особо обученные люди, за большие деньги. И к тому же с течением жизни прообразы менялись несколько раз, разве можно, вот так сразу!

 

- Ты, ученик мой, как огонь в кузнецкой печи. С самого рождения тебя правильно растили, обучали, ты разгорался строго по правилам и приносил только пользу. Раз или два ты обжигал руки мастеров, работавших с тобой, разгораясь слишком ярко, иногда затухал, оставленный ненадолго вниманием кузнецов. Но в целом, ты неустанно рос и достиг уже всего, о чем только может мечтать огонь в кузнецкой печи. Это очень почетный прообраз, мой ученик, ибо ты несешь благо людям, делая их жизнь более комфортной.

    Если бы ты, ученик мой, спросил меня о своем прообразе земли, я бы сказал, что ты как богатый чернозем – что в тебя бросишь, то из тебя и вырастет. Вырастет богато и удачно. Но если тебя забросить, перестать ухаживать и поливать, ты быстро иссохнешь и станешь непригодным. Зато дома на тебе не построишь, слишком рыхлая и жирная почва.

    Но если ты, ученик мой, спросишь о своем прообразе воды, я не смогу ответить.

 

- Зато я смогу, - обрадовался ученик. Наконец он хоть что-то может сказать, чего не знает Учитель, - я спрашивал у мудрых. Я капля, мой Учитель.

 

Учитель рассмеялся, и ученик смущенно заерзал на стуле. Его собратья тоже почувствовали себя неуютно, ведь мудрецы и им давали такой ответ. Но разве плохо быть каплей, в конце концов?!

 

- Значит, ты капля, - весело спросил Учитель, - а кто нет?

 

[Текст удалён по требованию издателя]

Аноним-3,

Хрипло и трагично каркающая ворона - это АГОНЬ! Куплю права на экранизацию за 39 сом!  уже 24-ое, что там было то? Померла небось?

За каждое слово? Я подумаю. Но только если вы берете на себе организацию кастинга на роль вороны, которая умела бы каркать так, как надо.

О том, что было дальше, история умалчивает. scyrlin правильно сказал - иной раз "клиффхэнгер лучше развязки" (о, новое слово).