Демьяныч

Товарищи, всем здрасьте. Я вернулся. Не только сюда, но и с 15 литературного форума, который проходил в Звенигороде. Впечатлившись творениями российских поэтов, решил забабахать пародию на тамошнюю поэзию. На какого автора конкретно - не скажу. Осторожно, мат. 

О рэпе заходила речь. Вот набросок, похожий на рэп

Распитие радости, распятие грусти...

Тебе позвонили, сказали, не пустят

На небо... Да и не надо.

Здравствуй, земли громада!

И время - не время, и город - не город,

Покуда в тоске заливаешь за ворот,

Мысли чужие, чужие стихи,
И авторы их на помине легки.

Орел или решка,
Не дамка, не пешка,
У нас на войне не приходится мешкать,
Иначе тобою напишут плакат,

А имя сдадут, не жалея, в прокат

В слезоточивый ящик ТиВи,

Жить поспеши и душой не криви...

, попробую ответить на предложенные вопросы обстоятельно. 

По поводу первого текста. Он очень экспериментальный. И более того, ритм здесь рвется в нескольких местах. Но я на это решил не обращать внимания. Тем более, здесь рифмуются не только концы строк, но и их начала (не знаю, насколько это заметно получилось). Это на рэп не так похоже. Но есть более похожие работы. И, судя по всему, у меня пошла такая тенденция. Будем ей пользоваться

Касаемо "Несбыточной", не знаю, почему не получилось донести те самые чувства. Вроде бы творил это под впечатлением. 

К сожалению, недостаток чувств, чувственности, эмоциональности - это моя беда. Причем не только в творчестве. Я постоянно сдерживаюсь. Во время ссор отмалчиваюсь и убегаю от разговора, либо иду на попятный, ничего не объясняя. Настолько сжимаю свои эмоции, что контролирую себя даже в сильном алкогольном опьянении.  Постоянный контроль: не даю себе расслабиться, постоянно и подолгу подбираю слова в речи. Что уж говорить, я даже этот пост правил дофигищу раз, то дополнял, то что-то удалял...  А еще заигрываюсь с формой, с рифмой, с ритмом, да настолько, что за техникой пропадает душа. Ну и, пожалуй, причина еще в том, что я за свою жизнь не так уж и много прочитал. Ведь чем больше багаж прочитанной литературы, тем более глубоко ты мыслишь, а значит, пишешь. 

Экспериментировать действительно очень люблю. И даже не из-за того, что ищу свою форму подачи текста. Творческие опыты - это развитие, это шаги вперед. А останавливаться на каком-то определенном стиле смысла особого нет. Жизнь-то меняется, и человек меняется. А значит, и творчество должно меняться, и чем кардинальнее, тем лучше. 

Насчет этого

какой автор в твоем представлении эмоционален достаточно, чтобы тебе, например, хватило?

Очень годный панк, правда

А еще недавно испытал сильное религиозное чувство, читая Есенина. Стихотворение "Иисус-младенец" просто перевернуло все внутри. Я всегда рассматривал христианство как философское учение. А здесь в такие эмоции бросило, что не выразишь. Особенно, если учесть, услышал это стихотворение в исполнении моей дивчины. А она умеет декламировать. Ух, как умеет!

Спасибо за вопросы, кстати )

Бумажные молнии

Люди как статуи.

Жизни измятые.

Болью наполнили

Белые молнии.

Вымыты дочиста

Громкие почести.

Серые смокинги,

Пуговиц родинки.

Пыльные возгласы,

Точки и полосы.

Падают хлопьями

Копии. Копьями

Время заколото.

Где ваше золото?

Час на безделие,

Семь – на сидение.

Годы утюжатся,

Кружатся, кружатся,

Шепчут бумагами

Деньгами, знаками,

Белыми маками,

Черными магами,

Сердца атаками,

Синие вены – чернила заплакали.

Нищая роскошь

И дни подневольные.

Лупят наотмашь

Бумажные молнии.

Перевал

Перевал. Плетутся вдаль машины,

Будто азиатские арбы.

Облаков платки погода сшила

Скрыла ими горные горбы.

Капли без разбора стекла жалят,

Бряцают, пророча темноту.

Спрятан солнца желтоватый шарик

В бешеной игре температур.

Скалы, будто доски, штабелями,

Свалены небрежно, в высь глядят.

Люди рядом путь свой отмеряли,

К совершенству так и не придя.

Им ухабы не дают забыться,

Резвой пляской скопища камней.

А к твердыням гор туман струиться

Будет много тысяч лет и дней...

Фото автора

Воспоминание

Сырою кистью разрисован

Вечерний уличный каскад.

Я не рисую. Разве словом,

Да и смогу ли отыскать

Те краски, что опишут верно

Предгорий зябких естество.

Там лед уже сучится в дверь, но

Не разошелся на все сто.

Колодец каменистый, серый,

Где воздух сделался водой…

Здесь душная стена висела,

С природой принимая бой.

А память вывески сдирает.

Вот так же, в детстве, воздух пел.

Неписанного кистью рая

Неторопливый был расстрел.

Но я не знал, я пил прохладу,

Гуляя с матерью вокруг

Танцующего лихо града,

Что был безденежен и крут.

Атласных сумерек аллеи

Свели неясное с былым.

Здесь, на асфальтах, околели

Легенды, что давно цвели.

Как много ног, как много судеб

Искали хлеб, искали кров

И счастье, все продав по сути,

А, может быть, скупая впрок.

Всем было и свежо, и зябко,

Сгущалась вечер краса,

И дни за днями шли вприсядку,

А воздух – как года назад

В качестве иллюстрации использована картина художника Ли Ченг Че

Ну раз можно много текстов, то проблем ноу)) 

Несбыточная

Там где-то моя несбыточная

Глубокой ночью не спит, точно я.

Блуждает одна по созвездиям.

Бежал бы за ней хоть лет двести я.

Выстрелом с неба сбит точно я,

Все думаю о тебе, несбыточная.

Упал, только боли не чувствую,

Быть может, в страну умчусь твою.

Грустишь все, моя неразгаданная.

На небе грома раскаты, но я

Не напьюсь той воздушной безбрежности,

Мной не забыта по-прежнему ты.

Встреча та мимолетная

Горечи в чашку нальет, но яд

Лишь опьянит и развеется.

Стал одиноким я зверем. Сам

Злую беду накликивал.

Ослепляют на море блики. Вал

Нежности в стихах обрушил – не выдержал,

Из тела душе не выйти – жаль.

А в окнах чадит и грохочет проспект,

А ветер в тучах пророчит просвет,

И только лишь мне от любви тошно. Я

Буду помнить тебя, несбыточная.

Подобное всегда влечет к подобному,
Протоптанными рвемся в небо тропами.
Возвышен твой полет, затянут в шторме ты
В насыщенную звездами eternity.
 
 
Пиит, командуй словом будто красками,
Прилип кровавым сердцем к боли ласковой.
В стихах своих запрятал рифмы, те ль, не те?
Вздыхая, ты сошел в éternité
 
 
И, нагноясь, стихами боль… Но стоит ли?
И англояз напишет свою poetry,
И франкояз напишет poésie,
И рамкою себя сам оттеснит...
 
 
Остыли лета дни, и давит осенью.
А ты ли от любви бежал? А бросил ли?
Искал, лечился радостью томительной,
И искалечился обманом злобным, видимо.
 
 
И сколь живому духу быть отринутым?
Из кожи вон бы вылез, нервы вынуты.
И с зюйда дуют ветры, дуют с норда,
И в суете, поэт, ты стал immortal.
 
 
Расскажешь в ровных строках о судьбинушке,
Раз, кажется, быть откровенным вынужден.
Построенный на вычурных гармониях
Построчный мир, ревущих слов колония,
 
 
Разбросан, не отыщешь по тетрадям,
Раз врос он в эту жизнь, за пядью к пядям
Сплетай же сон и явь на грани подвига.
Святая вера выше действий подленьких.
 
 
Все ошибаются и лечатся ошибками,
Все дальше вальсы слов, а хороши ль они?
Простите ложь, ей не дано бессмертие.
Просты те фразы, что стучат в предсердии.
 
 
Подобное приписано к подобному,
Подогнано, исчитано подробно, но
Кто Человека выудит за текстами? 
Кто честно верит в вечность слова, крест тому!
 
 
* Simila similibus curantur (лат) - "Подобное лечится подобным"

Ага, а потом как привыкнешь, домой приходишь и в ответ на звонок по заученой схеме " Компания... "    У вас так не было?

На предыдущей работе было. Звонят на сотовый, а я подхватываю трубку и выпаливаю: "Кыргызаудит, здавствуйте"

Збазиба за коммент. Планирую сделать серию таких вот рассказов с элементами стёба, ибо многое из окружающего мира меня неиллюзорно раздражает, а раздражаться я не хочу, посему хочу это осмеять.

практически дети, пятнадцать-шестнадцать лет, и не справиться, хоть ты тресни

С ними совладать тяжелее всего... вот у моего друга получалось. Несколько лет преподавал русский и лиетаруру. Но его да с его характером и громким голосом не перекричишь, не задушишь, не убьешь)) А вот для меня мероприятия с участием детей всегда равносильны расстрелу. Лучше 5 отчетов и 2 инвентаризации, чесслово))

Зазвонил телефон. Вернее, не зазвонил, а злобно и оглушающее громко заверещал. Я вынужден был, едва открыв дверь и ступив на порог кабинета, лихорадочно быстро подскочить к столу, подхватить трубку и бодрым голосом отчитать уже заученную фразу:

 - Управление по делам министерств и ведомств при государственном агентстве по культуре, образованию, этнической безопасности и связям с внеземными цивилизациями, менеджер Шантрапаев.

- Здравствуйте, - пробасил некто на той стороне провода, - я из Херсонского университета истории, валеологии, антропологии и математики.

- Да-да.

- На следующую неделю у нас запланирован визит в ваш город, и мы собираемся провести международную научно-практическую конференцию «Влияние низкочастотных колебаний на проблемы культурного наследия арийской цивилизации».

 - Да,  - с максимальной степенью дружелюбия ответил я.

- Вы не могли бы помочь нам в решении некоторых вопросов логистики? –спросил собеседник.

- Безусловно, мы можем помочь Вам, - ответил я. – Сегодня во второй половине дня я вышлю Вам прейскурант с ценами на аренду зала, размещение гостей, транспортные услуги и кофе-брейк.

- Спасибо большое, - ответил представитель университета. – Только у меня к вам одна просьба…

 - Да, что именно?

- Очень вас прошу, пишите в письме полное название нашего университета. Если будет аббревиатура, нас могут неправильно понять.

 - Непременно! – ответил я, пытаясь скрыть усмешку в голосе.

Едва разговор закончился, как подлый аппарат снова возопил, пытаясь вывести меня из равновесия. На сей раз его звон прозвучал прямо под моим ухом, мерзко и с издевкой. Да, любит он меня, прямо-таки обожает…

- Управление по делам министерств и ведомств… - начал я.

- Алло! Алло! – рявкнули на другом конце провода, - Соедините меня с руководителем! Срочно!

- Простите, а как вас представить? – немного опешив, спросил я.

- Педро Хуан Эстебан Сальвадор Гунн Саяк Кукарача, - громогласно и с чувством собственного достоинства пророкотал звонивший.

- Ваша должность?

- Прямой потомок Аттилы, руководитель Всемирного объединения гуннов, - продолжил Гунн Саяк, постепенно повышая громкость и патетичность своего голоса. – Вы точно запомнили мое имя? – неожиданно спросил великий гунн.

- Безусловно, господин Кукарача, - ответил я.

- Ну так соединяйте!

Завершив разговор с очередной телефонной чупакаброй, я, наконец-то смог вздохнуть свободно и бегло осмотреть свое рабочее место. На столе, как обычно, высились башни из бумаг с пометками и без, распечатанных и написанных от руки. Это все предстояло мне сделать в ближайшей или не очень перспективе. Когда перестанут звонить Хуаны, Педры, Эстебаны и прочие Тарантеллы. Взял один из документов. Длинное пространное описание деятельности проекта со странным названием «Мы за чистых волков». Исполнители проекта предлагали обратить внимание на разгулявшуюся эпидемию вирусного гидроцефаллокистического ящура, охватившую всю популяцию волков южных предгорий Памира. Описание проекта раскалывало мозг обилием ветеринарной и фармакологической терминологии. А его кульминационным моментом можно было назвать абзац, рассказывавший об исключительной значимости волков как неотъемлемой части южнопамирского биогеоценоза. Видимо, сделано это было, чтобы хоть немного оттенить вводящую в оторопь общую стоимость, которую любители памирской фауны собирались потратить на свою деятельность. А стоимость эта привела меня в бешеный восторг обилием нулей. Да на такие деньги можно не то, что волков на Памире, а половину Африки вылечить от гриппа, СПИДа, туберкулеза и эболы.

Не успел я начать читать следующий документ, как дверь с шумом раскрылась, и в нее влетел проектный координатор с совершенно ошалелым, красным, потным лицом. Человек он был странный. Высокий, грузный, занимавший много места, при этом, с отлично развитыми голосовыми связками. Настолько развитыми, что его голос можно было услышать за два квартала от нашего здания. Видимо, бывший военный. Или человек, загубивший в себе талант оперного певца. Когда кто-то из младшего персонала был ему срочно нужен, он срывался с места и бросался искать этого человека. Делалось это специально, чтобы застукать сотрудника за отлыниванием от работы, устроить показательную выволочку, громко, смачно, с матами, так, чтобы шеф слышал. А заодно, в качестве наказания за то, что ему пришлось побегать по этажам, взвалить на подчиненного еще пару-тройку дел. От беготни по этажам в поисках меня координатор уморился, лицо приобрело густо-красный оттенок, с него лился пот.

- Шантрапаев! Где ты шляешься? Я тебя уже час ищу!

- Я не выходил из своего кабинета, - парирую я спокойно.

- И чего это ты так? Даже в курилку не зашел, даже в бассейне не поплавал?

- Работа, документы, письма, звонки… - посетовал я, обводя рукой стопки бумаг на столе.

- Ну-ну, работа не волк… - проговорил координатор, - она волчица,  с ней не нужно волочиться!

Далее последовал взрыв сокрушительно громкого смеха, сопровождающегося обильными осадками в виде капель пота и слюней, которые летели повсюду. Я старался уворачиваться как мог. Вроде получилось.

- Ты вот, что, - продолжил координатор, явно довольный придуманной на ходу рифмой, -  отложи свои бумаги, успеешь еще. К нам сегодня приедут из счетной палаты, проверять проекты будут. Озаботься их приемом, чтобы все прошло чики-пуки.

После этого выражения его снова прорвало. Смех изливался долго и обильно. Наконец мой грузный друг исчез за дверью, а я собрал кое-какие бумаги и зашел к руководителю.

Тот был явно в хорошем настроении.

- Так-с, ну, как принимать гостей и что закупать, ты знаешь. Главное, без алкоголя, а то опять начнут танцевать под «Владимирский централ», демонстрировать наколки на неприличных местах и конфиденциальные сведения разглашать. Они должны подписывать свой отчет в адекватном состоянии. И еще, напиши этому Кукараче письмо, что мы не можем выполнить его просьбу, причину придумай какую-нибудь покрасивее и поубедительнее.

- А чего он хотел-то?

- Да, - шеф засмеялся и махнул рукой, - хотел в космос полететь. Узнал, что представители его народа до этого не летали, вот решил стать первым гунном на орбите. Да еще и собрал десять тысяч подписей в поддержку своей кандидатуры. Верит, понимаешь ли, в собственное космическое предназначение.

- А сколько ему лет-то?

- Да уж за восемьдесят.

- Хмм, а что же он раньше не полетел?

- А раньше он не знал, что он гунн. Ему это сообщили после развала СССР. А простым смертным путь в космос заказан. Тут либо хорошее образование и физподготовка, либо просветленное сознание.

После этого разговора мне стало значительно веселей. Предстояла поездка в супермаркет за продуктами питания для важных финансовых мужей (и, как выяснилось, не только мужей) из счетной палаты. В течение некоторого времени прокалывающий насквозь мозги рабочий телефон будет вдали от моих ушей. С этими мыслями я и зашел к водителю Эмилю.

- Ну, поехали, - отозвался он.

***

И уже через 5 минут мы едем по дороге в один из местных торговых центров. Останавливаемся на светофоре, и тут мимо нас на приличной скорости пролетает джип Хаммер. И пролететь бы ему просто мимо, так нет, обязательно нужно было снести нам зеркало заднего вида. Водитель Хаммера это заметил, резко затормозил и начал сдавать назад. Судя по всему, мне предстояло стать свидетелем эпичной битвы, коей не знала даже Троя. Эмиль вышел из машины как ни в чем не бывало, будто ему предстояли разборки не с состоятельным владельцем дорогущей иномарки, а с какой-нибудь мелкой сошкой из сообщества карманного ворья. Из двери Хаммера вылезло существо, сильно напоминающее быка. Толстый мужичина, ростом выше среднего, шея, почти вжатая в плечи, на лице – выражение тупой и бессмысленной ярости. Речь пациента отличалась богатым словарным запасом, однако воспроизвести ее дословно, увы, не смогу. Я ведь человек приличный. Посему заменю самые веселые моменты словом [цензура].

 - Ты [цензура] какого [цензура] свою [цензура] тачку [цензура] тут [цензура] поставил [цензура]? Ты [цензура] мне [цензура] краску [цензура] ободрал [цензура]. Ты [цензура] знаешь [цензура], кто [цензура] мой [цензура] брат [цензура]? Да [цензура] он [цензура] полковник [цензура] милиции [цензура]. Да если [цензура] я [цензура] ему [цензура] сейчас позвоню [цензура], тебя [цензура] прямо тут [цензура] закопают [цензура] с твоей [цензура] тачкой [цензура] [цензура] [цензура]

Эмилю пришлось попотеть, чтобы остановить такой огромный поток цензуры. Он пару раз откашлялся, но это не помогло. Быкоподобный водитель Хаммера, похоже, вошел в раж. И тогда наш водила принялся лихо отплясывать вприсядку. Собеседник такого поворота не ожидал. Оторопев, он сделал шаг назад, замолкнув.

- Кто, говоришь, твой брат? – вальяжно спросил Эмиль.

- Полковник милиции, [цензура], - повторил лысый.

- Ну, во-первых, глянь, где я работаю, - перед лысым замаячило удостоверение, которое есть на руках у каждого сотрудника Управления. – Машина эта принадлежит нашему руководителю, а у него – прямой выход на правительство и, если надо, президента. И если я ему позвоню…

При этих словах толстяк как-то съежился, осел, вжал шею в плечи настолько, что та и вовсе исчезла.

- Так, мужик, ты меня тут на понт [цензура] не бери. Давай [цензура] по-нормальному все решим, без звонков, разборок.

После короткого торга Эмиль получил на руки несколько сотен американских денег, и разъехались они в разные стороны. Связи, связи…

Дальнейшие события разворачивались тихо и буднично. Закупили, привезли, сервировали. Счетная палата прибыла на полчаса позже заявленного времени. Черные японские авто с тонированными стеклами, люди в черных костюмах, белых сорочках, с галстуками. Как в кино. Первое, что они сделали – сели есть. И ели они подобно саранче, быстро и обильно. А заодно и с шефом болтали за жизнь и о делах земных. Ну а дальше – так уж и быть, работать. М-да, как жаль, что когда работают одни, другие себе позволить этого не могут. Так случилось и со мной. Звонок от руководителя с просьбой зайти к гостям.

В отдельной комнате, которую для счетников любезно отвел шеф, сидело пятеро человек в черном, уткнувшихся в свои ноутбуки. Периодически то с одного, то с другого устройства доносилось веселое «О-оу!», при котором на лицах гуру финансового мира возникали добрые улыбки, будто сам финансовый бог ниспослал им благодать. Но среди всего этого рая выделялась руководитель группы, женщина с очень колючим взглядом и едкой ухмылкой на губах.

- Ваш проект «Месячник по защите прав малоимущих бизнесменов»?

- Мой, - осторожно ответил я, пытаясь заранее предугадать, откуда ждать удар.

- А вот скажите, почему у вас по проекту неподтвержденные затраты?

Я почувствовал, что пол подо мной накренился, по телу пробежала волна жара.

- Неподтвержденные затраты? – совершенно искренне удивился я. – Да быть такого не может.

- Ну как же? А вот полюбуйтесь.

Она протянула мне лист расходов, в котором отдельной строкой указывалось «рулон туалетной бумаги».

- Ну и что это? – спросила она, указывая на эту строку.

Я не нашелся, что ответить. Какой-то чертов рулон туалетной бумаги. И как он попал сюда?

- Покупка гигиенического средства, - неопределенно ответил я.

- А документы на это средство где? – на последнее слово был сделан особый акцент, будто это «где» использовалось вместо молотка, загоняющий гвозди в гроб нерадивого бухгалтера или финансиста. – Здесь должны быть приложены товарный чек, кассовый чек, патент продавца, его страховой полис… - она все перечисляла и перечисляла. Казалось, с каждым словом я уходил вниз на несколько сантиметров, будто погружался в болотную жижу.

- Постойте, - сопротивлялся я, - это незначительные затраты. Это же не несколько тысяч…

- И что? – усмехнулась дамочка, - чеков нет, патента нет, а значит, есть вероятность, что рулон был закуплен не на цели проекта, а на собственные нужды его исполнителей. Это растрата денег, причем, денег государственных. Вы понимаете, что дело пахнет скандалом?

В этот же момент подбежал шеф. Руководитель группы счетников с торжествующим видом, смакуя каждое слово, а в особенности «недостача», «неподтвержденные расходы» и «растрата», преподнесла ему сказку о товарных чеках и страховых полисах, которые с ее легкой руки вдруг стали полюсами. Шеф несколько раз переменился в лице.

- Шантрапаев, ты куда смотрел? – резко спросил он у меня. – Почему пропустил?

- Не заметил, - едва-шевеля губами произнес я.

- А за что мы тебе деньги платим? А?

Я тихо чертыхнулся.

- Значит так, - произнес начальник, - растраты возместишь из собственного кармана, благо они небольшие, и с сегодняшнего дня ты у нас не работаешь, заявление напишешь по собственному желанию…

Когда я выходил из комнаты, казалось, сверху какая-то сволочь вылила на меня ведро кипятка. Коридор, освещенный древними как мир, тошнотворно жужжащими люминисцентными лампами, показался мне самым поганым местом, в которое только приходилось ступать. Лампы были уже старыми, и на крошечную долю секунды они гасли, а затем снова загорались. Глаз этого почти не замечал, но от этого мелькания мозги уставали. Хотелось на воздух. Заявление написал за пару минут. Еще с десяток минут ожидания в приемной, несколько общих фраз от шефа, и все закончилось.

***

Выйдя на улицу, сдернул с себя галстук, который обхватил шею подобно удавке, и вышвырнул его к чертовой матери, рванул воротник рубашки вместе с двумя пуговицами. Воздух огромным потоком бросился в мои легкие, наполнил их, опьянил. Я только сейчас почувствовал, что на дворе весна, деревья щеголяют зелеными нарядами, воздух свеж, юн, прекрасен… А я, хоть и юн, но грустен, безработен и по уши в бумажном ворохе. Домой шел пешком, ни о чем не думая. Пару раз чуть не угодил под колеса местных лихачей, которые устраивают на перекрестках соревнования в мастерстве дрифта. Дома меня ждали диван, телевизор и бутылка коньяка в холодильнике. Последнюю я берег уже почти год. Ее подарил один из клиентов за помощь в подготовке отчета по проекту. Помню его слова в момент вручения этого презента:

- Это эликсир от душевных ран, бальзам, который исцелит хандру. Принимай только тогда, когда тебе станет совсем хреново. Без надобности – ни-ни!

Ну, надобность как раз и появилась. Прибыльной работы лишен, да еще и нервы попортили. Пробка выскочила, отлетела куда-то в угол комнаты. Вместо красивого хрустального бокала обычная чайная чашка. Не тот случай, чтобы демонстрировать изысканное чистоплюйство. Глоток, еще один, и еще. Постепенно голова наполнилась живительной пустотой. Роящиеся в ней мысли растворились, на смену им пришло тихое, вязкое безмыслие и ощущение покоя, в ушах зазвенело. Казалось, меня погрузили в горячую ванну. Не обжигающую, но приятно разогревающую тело. Кровь пульсировала в висках. Казалось, в моем мозгу сейчас готова уместиться целая вселенная. Я глотнул еще. Что за блаженство! Казалось, я повис в воздухе и медленно плыву куда-то вдаль. И вдруг эту замечательную идиллию оборвал звонок домашнего телефона. Не успел я подняться, как услышал, что на мобильный тоже кто-то звонит. Звонил и планшет, и на компьютере заныл Скайп, и в дверь кто-то нетерпеливо и настойчиво звонил. Исходя из простой логики, я дотянулся до того устройства, которое находилось ближе всего ко мне. Это был мобильник.

- Алло.

- Господин Шантрапаев, я из геодезической службы, мы нашли в горах Памира крупнейший в мире алмаз и хотим назвать его в честь Управления по делам министерств и ведомств при государственном агентстве по культуре, образованию, этнической безопасности и связям с внеземными цивилизациями! – произнес бодрый голос из мобильного.

- Извините, - протяжно ответил я,  - я в Управлении больше не работаю.

- Не работаешь, а отвечать за туалетную бумагу будешь, - пропищала дамочка из счетной палаты с экрана телевизора.

- Я не буду отвечать за туалетную бумагу, пусть она сама за себя ответит, - выкрикнул я экрану.

- Палата мер и весов после тщательной экспертизы пришла к заключению, что бумага имеет право отвечать только в присутствии адвоката, - отчеканил чей-то хриплый голос из стационарного телефона.

- Адвокааат! Адвокааат! – проорал в планшете странный паренек с торчащей в разные стороны желтой шевелюрой.

- Адвокат вам не поможет, - произнес строгий голос за дверью, - он уехал тренировать сборную Гондураса по водному поло.

- А вы знаете, что в Гондурасе открыли новый вид хорьков, которым присвоено видовое имя Ferret Shantrapa? – прозвучал в скайпе квакающий голос ведущего одной популярной телепрограммы о животных.

- Заткнитесь! – заорал я во всю глотку, и только тут понял, что весь этот многоголосый хор оказался сном, бредом пьяного усталого мозга. Голова раскалывалась. Звонил мобильный

- Шантрапаев, ты нам нужен, - произнес из трубки голос шефа, у нас завтра презентация проектов, ты должен выступить.

- Никому я ничего не должен, я уволен, - произнес я все еще окрыленный той смелостью, что даровали мне алкогольные пары.

- Ни хрена ты не уволен, работать будешь как миленький, - хохотнул в трубку шеф, - с первым апреля тебя, парень!

Грусть, печаль, но мну вдохновляет. 

Атмосфера передана хорошо. Прочувствовал. Плюсую, как грится

Невероятные приключения итальянцев в России, Бриллиантовая рука, Иван Васильевич и еще много-много советских комедий.

А если говорить о зарубежных, то люблю фильмы с Джимом Керри, причем, как комедийные, так и серьезные. 

, я пытался больше сконцентрироваться на внутреннем мире героя, на его психическом состоянии. Тем более, что тема рассказов должна касаться именно ночных кошмаров, а не особенностей работы и повседневной жизни. Думаю, любой человек, погружаясь в привычный для себя мир работы, воспринимает ее как фон. А вот эти странные сны, реплики окружающих на тему наркотиков, встречи с людьми, которые выглядят как зависимые, на это герой обращает внимание, это его беспокоит, раздражает, он находится под впечатлением от сна и поэтому замечает все это вокруг себя, его мозги словно просеивают это через фильтр. Неустроенность, надломленность - это мой конек. В стихах та же самая картина, к сожалению.

По поводу снов. В них я совместил то, что мне снилось на самом деле - заброшенные, полутемные жутковатые подвалы, дома, какие-то постапокалиптические индустриальные пейзажи и др. и вживил туда эту пресловутую куклу из рекламы. Посему, видимо, она и стала пугалом. То же могу сказать и о медицинских подробностях. Я сам не врач, и когда задумывал рассказ, понимал, что иду на риск - текст может получиться неправдоподобным. Что ж, постараюсь в дальнейшем переписать так, чтобы это все смотрелось органично. Это моя первая попытка написать прозу за более, чем полгода. И хочется все-таки  довести работу до ума. Кстати, только сейчас понял, что целый ряд идей для рассказа я взял из фильма "Воскрешая мертвецов" с Николасом Кейджем