fotka

Была бы рада критике, в том числе на тему насколько это вообще интересно, читабельно или все уже настолько замылено

Если бы Вы не написали вот это, то мой отзыв выглядел бы примерно так:

"Интересно. Сначала запуталась в героях, но постепенно разобралась.

Фэнтези все чем-то похожи. Есть, конечно, и отличия: каждый автор обязательно придумывает нечто свое.

Но подозреваю, что большинство любителей фэнтези потому и читает, что ждет чего-то похожего. Хотя с удовольствием отмечают задумкиочередного автора, нечто новое, оригинальное..."

Но... Alyona, Вы написали "рада критике" и включили во мне редактора   Не пугайтесь, я, редактор добрый и рада помочь

Итак, почему читатель запутался в героях? Самое простое - не читал предыдущих глав. Вторая причина куда серьезнее: автор, что называется, "плодит сущности" - то есть без необходимости называет одних и тех же героев по-разному.

Вот я читаю:

Пряный, горячий взвар и пирожки с ливером несколько примирили вора с действительностью.

Вор - первый.

Он вновь украдкой взглянул на ведьму.

Ведьма - вторая.

Они с сидши говорили о том, что не встречались десять лет. Судя выражению лиц обоих еще как минимум столько же и, не виделись бы к обоюдной радости.

Походу решила, что вор наблюдает за ведьмой, рядом с которой сидит кто-то еще. Явно знакомые, хотя друг друга недолюбливают. Но главное! У меня как читателя не было ни малейшего подозрения, что речь идет о воре и ведьме. Показалось, будто вор наблюдает со стороны за своими попутчиками...

 У развилки Мирослава затормозила.

О, еще и Мирослава? Кто такая? Почему-то подумала, что за рулем ваще неизвестный пока водитель...

- Дай мне пару волос, - попросила она, и протянула руку. Антона пробрал холод

Ух ты, еще и Антон какой-то появился? 

«Хотя куда уж хуже», - хмыкнул Тоник

Ай, еще и Тоник?! Да сколько ж их набилось в машину? 

А потом еще и Серенький... 

Alyona, не обижайтесь - конечно, я несколько утрирую, но Вам надо определиться: как Вы называете героя, от чьего лица идет повествование и пр. и пр. Уверена, со временем Вы разберетесь и поймете, что это очень важно: от лица того или иного героя идет повествование, или от лица всезнающего автора? Вы вот правильно чувствуете, что для себя  - он Тоник, а для кого-то - Антон, а еще он Серенький... А пока, простите, получается каша! Увы

Есть такое выражение - " у кого камера"? Некоторые авторы, не задумываясь, легко и непринужденно, по своему хотению  перекидывают "камеру", то есть повествование от героя к герою - прямо в одной сцене... Так нельзя.

Ничего страшного, работа наша кропотливая и долгая. Разберетесь

Роман обязательно допишите, это важно.

Удачи!

И еще вот заинтересовало. Проза, как и стихи, ритмична. У Вас четкий ритм, и вдруг он сбивается. Это специально? 

Вот в этом ритме написана практически вся глава:

Замкнув контур, Хранительница кинулась к Антону. Взглянула на него и ахнула. Полотно жизни распускалось, тонкая нить превращалась в кудель и дымкой тянулась вверх, туда, где за защитным полем бесновался хаос и ведьмины души. Вот теперь Хранительнице стало страшно. Она работала с нитями судьбы. Могла подлатать, исправить или напротив испортить натяжение, но ни разу ей не приходилась прясть из души жизнь. Ведьма мысленно потянулась к знаку заставы. Веретено отозвалось, материализовалось в руке. Подцепила пальцами пучок кудели, вытянула ровницу. Крутанула веретено. Толсто, не та судьба. Растянула ровницу еще сильнее, вновь запустила веретено вытягивая нить до предельной тонкости. Все равно не то.

А вот пошел совсем другой! Специально? Типа, заговор?

Услышала просьбу наставница, невесомым стало пряслице.  Веселей закружилось загудело веретено, забегали резвые пальцы. Остановилось, замерло время в защитном круге. Потянулась нить тоньше шелка, легче паутины. Вот уже серебристый огонек души виднеется, застыл на границе, пробиться не может. Разорвала Мирослава круг. Схватила мерцающий комочек света. Миг обернулся он челноком, резво прыгнул в зев, начал ткать полотно жизни. Вдохнул юноша холодный воздух, забилось сердце, возобновило время бег. Обрадовалась Мирослава, да не заметила счастьем окрыленная, как что-то попало в глаз, кольнуло в сердце. Замкнула ведьма круг, а после провалилась в беспамятство. Очнулись они, когда далекое осеннее солнце стояло в зените.

С моим ноутом явно что-то не того((( Лана, будем выкручиваться - просто цитата

Шархал бы побрал этого биографа, каждый раз в сон клонит, как читаю эту книгу.

– За то время, пока воин кричал, можно было трижды прикончить Курсуня, и история сократилась бы на радость студиозусам, – согласился Арман, зевая за компанию.

 

Шикарный отрывок!   

Текст профессиональный. Можно по мелочам придраться, но не буду, это несущественно. Написан опытной рукой. Отдаю должное.

Но тут вмешивается вкусовщина - впрочем, как и всегда, куда ж без нее? 

В свое время так и не смогла дочитать "Понедельник начинается в субботу", а тем более продолжение. Приступалась еще несколько раз - увы, нет, не мое.  Как и очень всегда напрягала та часть "Мастера и Маргариты", где происходили подобные чудеса, особенно когда они переходили в абсурд... Начинаю читать - ух ты! Читаю дальше - ступор! Не идет и все, хоть ты тресни! Причем попутно восхищаюсь образами, шутками, эпитетами, даже целыми сценами, отмечаю, насколько талантливо сделано! И даже вроде логика какая-то проглядывает... но не могу, не могу идти за героями, не сочувствую, не понимаю...

Такая же история и с этим рассказом. Видимо, просто по-другому устроены мозги.

Анн, прости, но я не твой читатель. И тем более не твой критик. Разумеется, речь об этом, конкретном рассказе

Леночка, поздравляю!!!

С чудом все норм.
А вот остальное... Некоторые фрагменты очень даже, а... короче, подумай.

Феникс

Памяти мамы

В 2013-том году, более сорока лет спустя после описанных событий, меня пробило на ностальгию. Полезла в интернет, и выяснилось, что мой любимый закрытый военный городок — буду называть просто Городок — стал не таким уж и закрытым. Нашла несколько групп, массу фотографий. Увидела много новых домов — Городок за это время разросся. Увидела старые — и чуть не расплакалась: краска облезла, все в потеках, окна заколочены...

Наш дом узнала сразу. Из комментов под фотографиям поняла, что он, как и многие его ровесники, стоял некоторое время «замороженным», но потом первые два этажа отремонтировали, фасад и крышу покрасили — даже на фото из Космоса легко отличить его по красной крыше. Почему выбрали именно этот дом? Да потому что там раньше был детский сад. Вот детский сад на двух первых этажах и восстановили.

Как же мне захотелось поговорить с мамой! Столько всего спросить! Но мамы уже пять лет как нет было со мной. Потом подумала, может, и к лучшему, наверно, ей стало бы больно…

А разбирая архивы, вдруг нашла рукопись.

Оказалось, мама писала. Рассказы, повести и даже роман. Удивительно, мы говорили обо всем на свете: про школу, про мальчиков, в которых я влюблялась, про секс, вмести ходили в кино; она читала мои рассказы и романы... а про то, что пишет сама, почему-то сказать постеснялась…

Рукопись датировалась 2006-м годом.

Невероятно, но одиннадцатый километр словно провалился сквозь землю. Утопающие в снегу, покрытые инеем столбики с указателями «десять» и «двенадцать» находились на своих местах, а вот одиннадцатого…

Водитель, уже третьей для нас сегодня попутки, выслушал, засек по спидометру и вскоре притормозил на неприметном отрезке шоссе:

— Должен быть здесь.

Сидевший за рулем сержант был наверняка удивлен, что в такой вечер люди, вместо того, чтобы сидеть перед телевизором, мотались туда-сюда в поисках какого-то там одиннадцатого километра, однако виду не подал.

— С наступающим! — пожелали мы, выходя из машины.

— И вас!

Хлопок закрывшейся дверцы, рев мотора — на морозе моторы особенно громко ревут, — и мы вновь одни на заснеженном, обрамленном черно-белыми сопками шоссе. На одиннадцатом километре — согласно показаниям спидометра. Но если мы на месте, тогда куда подевались следы тех, кто прошел здесь около часа назад? По обеим сторонам дороги лежал нетронутый снег.

— Поехали домой, — почему-то шепотом попросила я, вцепившись обеими руками в плечо мужа.

— Подожди…

Ну, конечно, разве он отступит — с его-то характером! Чтобы отвлечься, я попыталась подумать о чем-нибудь приятном, но в голову как назло полезли рассказы об этих самых сопках. О том, что здесь когда-то шли бои, о знаменитой Долине Смерти, буквально напичканной неразорвавшимися снарядами и останками погибших…

— Значит так, — видимо, принял решение муж. — Ты пойдешь в одну сторону — а я…

— Лучше вместе, — испуганно перебила я, еще крепче вцепляясь в него.

— Да не далеко, всего метров триста! — Он поправил рюкзак. — Если что, кричи.

Он уже начинал сердиться, а мне так не хотелось ссориться в праздник.

Я считала шаги и мысленно ругала устроившего все это. Ну надо же додуматься: справлять Новый год ночью в сопках!

— Сла-а-ава!

Пританцовывая от холода — стоять на месте было невозможно, — я смотрела на освещенное луной шоссе и представляла, как из-за поворота вот-вот появится муж.

— Слава… — неуверенно повторила я.

Еще совсем недавно я была уверена, что где-то рядом меня ждут друзья, а где-то рядом муж. Но он не откликался.

Я начала замерзать.

Идти за ним? Или вернуться? До Городка одиннадцать километров. Много, но зато я точно знаю, куда идти, и там наш дом.

Сначала я шла медленно, то и дело оглядываясь, потом побежала — задыхаясь и чуть не падая, пока раскрасневшаяся от непривычных усилий не остановилась. За спиной послышался звук приближающейся машины.

— До КПП, пожалуйста, — попросила я, залезая в кабину. — Нет, лучше до Дома Офицеров.

Водитель — на этот раз гражданский — лишь кивнул.

Одиннадцать километров промелькнули как один. Проехали через КПП. Почему-то никто не остановил, не спросил документов.

Странно.

«Отмечают Новый год?..»

Въехали в город.

Я зажмурилась, но нет, не померещилось: на въезде, словно из-под земли, выросли две девятиэтажки.

«Откуда? Ведь все дома в Городке пятиэтажные...»

Дальше показались и пятиэтажные, но незнакомые и в том месте, где вообще не было никаких домов. Потом мы свернули, миновав нечто похожее на часовню — новенькую, хорошенькую, словно игрушку.

«Часовня в нашем Городке!..»

А вот наконец и привычные дома, с которых, собственно, всегда и начинался Городок. В отдельных окнах горели огни, но большинство мрачно темнели.

К счастью, мы уже подъехали к Дому Офицеров, где стояла елка, играла музыка и собралась чуть не половина населения Городка.

«Никогда такого не было…»

— Спасибо! — Я вылезла из кабины.

— С новым годом! — Кто-то протянул мне стаканчик с шампанским.

Не видела таких — легкий, похожий на картонный, но не картонный.

Машинально поздравила в ответ. Выпила. Огляделась — ни одного знакомого лица...

Шампанское согрело и на время успокоило, но стоило посмотреть туда, где находился наш дом, и сразу опять похолодало: не светилось ни одно окно…

Кто-то подлил мне еще шампанского. Глотнув, я расхрабрилась и пошла в сторону нашего двора.

Справа — привычные сопки. А во дворе между домами снег. Больше чем по пояс — значит, сюда давно не заходили.

Оглянулась.

«С Новым, 2000-м годом!» — радостно мигнула вывеска на Доме Офицеров.

«Двадцать первый век...»

Залпом допила шампанское, стаканчик, сунула в карман. Не бросать же. Стаканчик с хрустом треснул.

«Не картон точно...»

Идти через снежную целину было глупо: ясно, что не пройдешь. Тогда я свернула вправо и пошла по дороге вдоль дома, который обрамлял двор. Ага, здесь явно проехала машина и утрамбовала снег.

Двор выглядел словно в кошмарном сне. Луна освещала мертвые, в инее дома, стены были расписаны граффити.

Или это сон и есть?

Проваливаясь по колено, по инерции добрела до нашего дома. По краешку, вдоль стены — здесь было неглубоко, видимо, снег сдуло ветром — добралась до парадной.

«Как холодно... Вернуться к Дому Офицеров? Не так далеко, но дверь, она же совсем рядом...»

Дверь была лишь притворена. Только руку протяни… Перила на крыльце белые, и ручка тоже, страшно даже дотронуться.

«Но я ведь только загляну. Погреюсь. Хоть немного, но там же теплее, чем на улице?..»

Натянула рукав шубы на перчатку, выдохнула и распахнула дверь…

Внутри оказалось светло и тепло. 

Начала подниматься по лестнице, и вдруг сама собой начала складываться заметка, которую обещала написать для местной газеты:

«Новое место службы мужа… Отдаленный гарнизон. За окном — сопки, сопки и озера…

Я смотрела на дома и пыталась отгадать, в каком буду жить…

В подъезде запах нового, необжитого здания…

Поднимаемся на третий этаж...»

Остановилась перед дверью в квартиру, достала ключ. Подошел.

«...и вот она, наша квартира, паровое отопление, горячая вода…»

На этом рукопись обрывалась.

То ли маме это приснилось? У нее бывали яркие сны. То ли она раньше меня заглянула в интернет и решила писать фантастику? Уже не спросишь.

Еще я нашла конверт со сложенной в несколько раз газетой за 1966-й год. Опубликованная в ней заметка называлась «Так держать!»

________________________________________________

Вспоминайте, в каких ваших рассказах, романах и т.д. бегали, дрались, догоняли. Несите сюда отрывки, можно дать ссылку на произведение на другом сайте, на этом, если здесь лежит.

Ух ты, красотень какая! Потом гляну, где у меня кто кому морду бьет - ентова добра в боевиках... Успеется 

А пока можно на добрых чудесах сосредоточиться 

Задумала мини-триптих.

Первая часть — очерк. Или как сейчас модно, эссе. Не люблю писать очерки, но ничего не поделаешь...

Чудо, вернись!

В пять лет я, как все нормальные дети, пыталась не спать в новогодняя ночь, чтобы увидеть Деда Мороза. Однако сколько не крепилась, конечно, засыпала, а утром подарки уже лежали под елкой.

Когда мне исполнилось шесть, я снова собиралась не спать — вернее, не спать мы договорились с другом Толиком, — но под самый Новый год случайно подслушала разговор бабушки с папой и, кажется, сообразила, откуда берутся подарки.

Кажется. В плохое верить не хотелось...

Смутно помню, что задумалась и решила разобраться. Разбираться я пошла во двор. Бабушка помогла напялить обычные «сто одежек», включая, рейтузы, шерстяные носки, шубку, шаровары, валенки с галошами, меховую шапку, под нее платочек, под воротник шарфик… На минуточку действие происходило за Полярным Кругом в военном городке.

Зимой там холодно. О-о-очень холодно и плюс еще полярная ночь. Зато детей спокойно отпускали гулять одних. Машины во двор почти не заезжали, посторонних в городок не пропускали через КПП, да и взрослые всегда присматривали. И серьезно, надо заметить, присматривали! Помню, чья-то мама только глянув на меня, спросила, где живу, а потом взяла на руки и бегом кинулась к нам домой, оставив во дворе собственного сына. Как потом выяснилось, спасла мою щеку от обморожения.

В четыре года ребенка закутывали, открывали дверь, а дальше он сам спускался по лестнице и бежал на горку. Оставалось только найти брошенную кем-то картонку или фанерку — и вот оно счастье, катайся сколько хочешь! В шесть-семь дети прямо на коньках самостоятельно шли на каток или катались на лыжах с ближайшей сопки. Разумеется, случались всякое. Белоснежные от инея перила на крыльце меня просто манили, и как-то не удержалась, лизнула! Никто и не думал ругать рыдающего ребенка, а когда бабушка, давясь от смеха, рассказала, что в детстве лизнула в деревне заиндевевший на морозе топор, слезки мгновенно высохли. А как мы, тайком от родителей, пытались сушить на лестничной батарее парового отопления позвякивавшие мелкими льдинками шаровары! А какие весной на Севере сосульки — огромные, прозрачные, искрящиеся! Солнце там особенное...

Но я отвлеклась. Итак, спустилась я тогда во двор. По меркам маленького северного городка вполне себе самостоятельный человек. Насчет картонки не скажу: нашла ли, каталась ли в тот раз с горки - слишком уж серьезную задачу мне предстояло разрешить. Подробности, естественно, затерялись в памяти — прошло много-много лет! — но вроде бы спрашивала у ребят, есть ли Дед Мороз? Моего друга Толика во дворе точно не было, зато смутно всплывает мальчишка постарше — весь снегу, краснощекий, разгоряченный, выше меня, который с возмущением выкрикивает: «Дед Мороз есть!»

Кажется, кто-то сомневался… Опять-таки представляется смутно. Зато помню, как вернувшись домой, выдала бабушке примерно следующее: «Зачем ты сказала про деньги и про подарок? Мне так нравилось верить в Деда Мороза!» И заплакала.

А вот теперь прикиньте, способен ли человек, в шесть лет расставшийся чуть ли не с самой сокровенной иллюзией, писать детскую литературу?

Для себя я уже давно ответила — нет. Знаю, пробовала. Хотя в чудеса, как не странно, даже сейчас, пятьдесят с лишним лет спустя, верить не перестала…

__________________________________________________________

На первой фотке я с мамой. На второй не я, но двор тот самый 

Если кому покажется, что снега мало, то ошибетесь: это он уже утрамбован. Высота от асфальта - метра 1,5 

Fertes,

ты меня уважаешь - я тебя уважаю. Мы с тобой увжаемые люди! (с) 

Fertes, если у тебя кипят, то у меня тем более 

Мне чего орг сказал: поднять да бросить написать на такую-то тему, я и пишу 

Так что, оставляем эту тему? Как третью или рождественскую?

Лучше, наверно, третьей пустить. Первая - классическая, новогодне-рождественская

А где остальной народ?..

Подтянутся, надеюсь...

Рыжая, тема: "Тайная комната"? 

О, это интересненько. Сколько там может быть покладено или положено!

И покладем, и положим   

Кто здесь сидит - того люблю! Гоните в парту по рублю... (надпись на школьной парте глубоко советских времён) 

Победителям - ура!!! 

И ваще все мы молодцы 

 

Это ж просто! Здесь я пишу дурацкие жизненные истории 

 

Все карты раскрыла

 

Я ведь могу и про Космос написать - и подумают, что это... И сказочку, как - не скажу кто...  

Народ, это ж интересно!!! 

Рыжая, а ты сможешь скопировать Лукьяненко, Саймака и иже с ними? 

 Я - пас. И даже не собираюсь перечитывать.

Скажу больше    Гораздо лучше я знаю тебя - я столько твоих рассказов прочитала